Боголюбов Алексей Петрович - моряк, русский художник, пейзажист, мастер русской батальной марины
Обсуждение ЗДЕСЬ
.jpg)
1824 - 1898
Внук А.Н.Радищева, Алексей Петрович Боголюбов родился в селе Померанье (Новгородская губерния) 16 (28) марта 1824 в семье помещика, отставного полковника. Рано лишившись отца, был отдан в Алексеевский корпус, а оттуда переведен в Морской кадетский корпус (в Петербурге).
Окончив учёбу в звании мичмана (1841) служил на флоте; плавал в разные страны, побывав, в частности, в Лондоне, где его вдохновила живопись Дж.М.У.Тернера, и на Мадейре, где он познакомился с К.П.Брюлловым. Решив посвятить себя искусству, учился в петербургской Академии художеств (1850-1853) у М.Н.Воробьева и Б.П.Виллевальде. Испытал влияние И.К.Айвазовского. Будучи "пенсионером" Академии художеств за границей, работал в мастерских Э.Изабе в Париже и А.Ахенбаха в Дюссельдорфе (1854-1860). Участвовал в выставках "Товарищества передвижников"
Как художник Главного морского штаба (с 1853) исполнил большую серию полотен на темы истории русского военного флота ("Гренгамское сражение", 1866, Русский музей, Петербург; "Гангутский бой", 1876, Центральный военно-морской музей, Петербург; и др.), завоевав славу выдающегося живописца-историографа. Эпический романтизм этих картин сопряжен с высоким мастерством передачи световоздушной стихии. Всецело романтической была первоначально и пейзажная манера Боголюбова, - он предпочитал сперва панорамные ракурсы, наполняя свои композиции задумчиво-поэтическим настроением.
С 1873 жил преимущественно в Париже, систематически приезжая в Россию. Творчески сблизившись с мастерами барбизонской школы, сам стал настоящим "русским барбизонцем": его мотивы и ракурсы становились все проще и непритязательней, зато цветовые гаммы, объединенные общим тоном, - еще изысканней.
Был основателем рисовального училища (1897) и Художественного музея имени А.Н.Радищева (1885) в Саратове, завещал в этот музей свои произведения, ныне составляющие наиболее значительное собрание его работ. Опубликовал (в журнале "Русская старина" за ноябрь 1888) "Записки моряка-художника. 1856-1857" (переизданы в 1996 в Саратове в виде спецвыпуска журнала "Волга").
Умер Боголюбов в Париже 7 ноября 1896.
.jpg)
Создатель уникальной по художественной значимости и историческому значению серии картин, воспевающих историю отечественного флота за два века его существования от петровских баталий на Балтике до Морского праздника в Шербурге, в честь Русско-Французского союза в 1896 году.
Жизнь А.П. Боголюбова была богата не просто событиями - коренными поворотами, совмещением, казалось бы, несовместимого.
Поначалу - как у всех незаурядных морских офицеров. "Лихой господин" - весельчак, кутила, отличный служака, баловень начальства и товарищеской дружбы. Его ждала блестящая карьера моряка. Но в тридцать лет всё меняется. Закончена Академия художеств. Впереди - тяжкий и радостный блистательный путь художника - живописца и рисовальщика, пейзажиста и морского баталиста, путь художественного деятеля.
Судьба одарила Боголюбова счастьем любви и дала познать трагедию её скорой потери. Но как бы возместила эту утрату дружеством с такими людьми, как И.С. Тургенев, И.Н. Крамской, царь Александр III.
В "Записках" говорится, как его привечали и Николай I, и Александр II, но Александр III, ещё Наследником, был особенно расположен к Боголюбову. Отношения между ними строились на основе интереса к искусству, полного взаимопонимания и доверия. Они были какими-то, если можно так выразиться, равноправными, конечно, с соблюдением этикета. Боголюбов годами мог не исполнять просьбы Александра написать ту или иную картину, мог позволить себе оказывать чете наследников услуги - например, годами безвозмездно руководить занятиями искусством Цесаревны Марии Фёдоровны.
В "Записках" эта сторона жизни Боголюбова отражена довольно подробно. Очень интересно читать о том, как Боголюбов мог совместить царскую волю и радищевский вопрос, как он, в сущности, добился легализации имени Радищева. Многое через Боголюбова царь делал для русского искусства и, наоборот, Боголюбов через царя. История создания музея в Аничковом дворце, переросшего потом в Музей Русского искусства Александра III (ныне Государственный Русский музей в Петербурге), не обошлась без участия А.П. Боголюбова. Как и очень многое другое - реорганизация Академии художеств в 1893 году, пополнение Эрмитажных коллекций, снятие запрета с картины И.Е. Репина "Иван Грозный" и т. д.
Близость ко Двору не мешала Боголюбову быть активным деятелем оппозиционного Товарищества передвижников.
Всеми корнями и помыслами связанный с Россией, последние 25 лет Боголюбов был вынужден жить за её пределами. И только пару летних месяцев проводить на Родине - врачи запугали суровой русской зимой. Но и в Париже он жил для России и русского художества.
Природа наделила А.П. Боголюбова многими талантами - общения с людьми, художественным, трудолюбием... И одним из редчайших в России. Он был человек завидной энергии - умной, доброй, пружинистой, дисциплинированной, знающей, куда направлять свои силы. Вот почему ему удавалось воплотить всё задуманное и в творчестве и на общественном поприще.
Заслуги Боголюбова на морской службе, в искусстве и как художественного деятеля отмечались и в России, и в Европе. Он имел высший чин действительного тайного советника. Был кавалером русских орденов - нескольких степеней Святого Станислава, Святого Владимира, Святой Анны, награждён датским орденом Данеброга, австрийской Звездой Франца-Иосифа. От титула австрийского барона отмахнулся. Франция отметила его труды сначала Офицерским Крестом Почётного Легиона, затем самым чтимым - Командорским Крестом Почётного Легиона. Когда он умер в Париже в ночь на 7 ноября 1896 года, у гроба его нёс караул с музыкой и знаменем батальон 28-го линейного полка французской армии.
При жизни, во второй половине XIX века, А.П. Боголюбов был знаменит, признан корифеем русского искусства. В XX веке редко его вспоминали.
И ещё - издание "Записок моряка-художника" дань памяти потомков художнику и общественному деятелю Боголюбову, первому Почётному гражданину Саратова, подарившему городу Радищевский музей - теперь Государственный художественный музей им. А.Н. Радищева и Боголюбовскую рисовальную школу - ныне Саратовское художественное училище.
100 лет хранятся его "Записки моряка-художника" в Петербурге, в Рукописном отделе Петербургской публичной библиотеки. Туда их определил сам Боголюбов по духовному завещанию с оригинальным условием: "2000 р. положить на проценты и документы отдать в СПб. Публичную библиотеку вместе с пакетом, где находятся "Записки моряка-художника". На пакете сделать надпись: "Издать по истечении 22 лет". За это время капитал возрастёт, и тогда Управление библиотеки разделит его пополам, выберет способного литератора, чтобы привести в порядок мои записки, исправить правописание, но сохранить мой слог и слововыражения. После чего на другую половину денег издать оные, предоставить продаже и выручку отдать поровну в мою Школу и музей Радищевский...".
Боголюбов несомненно хотел, чтобы его "Записки" были опубликованы. Заботясь о будущем издании своих воспоминаний, Боголюбов как всегда щедро оставил Публичной библиотеке в Петербурге четыре своих рисунка, исполненных тушью и пером, - изящные пейзажные заставки к письмам. На обороте одного из них - марина с баркой под парусом - написал: "На память <тому>, кто будет составлять мои записки, идут эти рисунки" (Р. О., ф. 82, № 13, 14). Но 22 установленных года пришлись уже на послеоктябрьское время. Некому было исполнять волю автора - всё стало государственным. Засургученный холщовый мешок вскрыли, "Записки" заинвентаризировали - 6 довольно толстых тетрадей, которые мы по-сегодняшнему назвали бы общими, стали частью персонального фонда Боголюбова (Р. О., ф. 82, № 1-6).
Кроме собственно "Записок", в этом фонде имеются и другие материалы - письма, рисунки и отдельные воспоминания Боголюбова о художниках, "Очерки".
Вероятно, начиная писать "Записки", Боголюбов считал, что забавляется воспоминаниями о прошлом и составляет их только для себя, но потом понял их более широкое назначение. В тексте встречаем замечание: "Так как я пишу это для себя, а ежели когда и будет моя рукопись читаться кем-нибудь, то мы уже давно сгниём в земле и с меня ничего не возьмёшь, а кому угодно, то пусть меня и обругают за ересь. Я этого не боюсь, ибо пишу незлобно, а так, слогом весёлого человека, любящего анекдоты...".
Отрывки из книги А.П.Боголюбова “Записки моряка – художника”[править]
Полный текст воспоминаний А.П. Боголюбова
"1861 год: На Каспии:…По пути к Баку чертил разные берега… Наконец, мы пристали к бакинской пристани.
Город Баку очень мне понравился. Тут стоит дивная башня древняя на берегу моря и, конечно, легендарная. Говорят, что какая-то красавица царица с неё угораздила в море. Теперь башня уже стоит на суше, ибо уровень воды понизился. Здесь есть красивый базар, хотя и небольшой, мечети, и вообще колорит востока чувствуется вполне. Но что тут всего драгоценнее, это ханский дворец с его изразчатою древнею входною аркой. Плохо его берегут и сильно грабят. Я сам стащил изразец, в чём чистосердечно каюсь. Но ведь он в Радищевском музее, а потому хотя бы и более украсть следовало для такого почтенного дела.
Нефть в то время текла обильно здесь. Поехали мы на Кокоревскне заводы и в молельню Будды, где служили индусы перед неугасимым огнём. По-моему, это всё-таки канальи, ибо видя чиновных людей, служа молебен по-своему, упоминали и царское имя, а как другие говорят бывалые, это делают только тогда, когда знают, что получат за это на водку. Тип этих фанатиков замечательный, сухой, высокий, бронзовый. Возвращаясь вечером или ночью домой в Баку, по дороге я видел чудную картину. Было тихо. Пастух согнал своё стадо в кучу и, пробуравив дыры в песке, зажёг природный газ, который 8-ю высокими столбами служил оградой и освещением и охраной баранов.
На 5-й день стояния в Баку Ивашинцов получил донесение, что в 60 милях от Баку и 25 от берега явился вулканический остров. Феномены эти не новы в Каспийском море, и мне довелось его видеть.
Приблизились мы к острову в половине 6-го вечера, тотчас съехали с парохода, запасшись необходимыми инструментами для его осмотра. Вокруг новорождённого плавала нефть. Сперва островками, а у окраины была сплошная. Погода стояла тихая. Штиль. На поверхности воды макушка острова белелась издали, но когда приблизились, то громадная стая птиц всех величин поднялась и начала крутить в воздухе. Причиною такого обилия был горячий грунт вулканической грязи, который успел затвердеть. Не желая подвергать людей и себя риску, Ивашинцов записал данные, которые выкладывались по мере надобности, чтоб по ним ходить судам. Температура земли была высокая, кажется, доходила до 60 градусов, окружность извержения была верста 5 саженей, высоты 1/2 сажени. В середине был слышен гул, внутри, когда приложишь ухо. Обмерили его кругом, а также глубину конуса, оказалось, что он был очень крутой и глубина около основания была 45 саженей. Выйдя из района плавающей нефти, мы её зажгли и с парохода долго любовались этим эффектом горящего моря, которое огненными пятнами окружало остров, над которым кружились стаи птиц.
Отсюда мы направились в Астробадский залив к островам Орлов и Потёмкин. Тут стояла каспийская флотилия под командой капитана 1-го ранга Рудакова, состоявшая из 3-х шхун плохого свойства. Видел я гору острова, горела она при закате солнца розово-огненной пирамидой, хоть от берега было миль на 80. Хребет горы, конечно, не был виден. Такого эффекта я ещё никогда не видел!.."
Фотоальбом[править]
А.П. Боголюбов. Вид Баку. (1874)
А.П. Боголюбов. Баку, Набережная.
А.П. Боголюбов. Баку. Девичья башня
.jpg)
А.П. Боголюбов. Баку
А.П.Боголюбов.Улица в полдень.Баку (1861)
А.П. Боголюбов. Баку. Армянский караван-сарай (1861)
- ↑ Замечание Е.П.: Я работал на адаптации Мултани под ресторан в начале 80-х. Караван сарай 2-х этажный. Остатки 1-го этажа - большой сводчатый зал, который до реставрации был частично засыпан, там сейчас главный зал ресторана. При входе в Мултани слева лестница в 2 пролета ведущая в зал. Это сводчатое помещение было предназначено в караван-сарае для содержания скота/вьючных животных. Вдоль сводчатых стен были кованные кольца зацементированные в кладку для парковки животных.
В начале XX столетия был построен дом, выходящий фасадом на улицу следующую за Зевина, не помню названия. При строительстве дома, караван-сарай был разрушен точно пополам подпорной стеной на 2 этажа. Был утерян еще один сводчатый зал для хранения товаров на 1-ом этаже и внутренний объем с айванами на 2-м этаже.
Заметьте памятник XV века, но дом для нувориша нефтянного бума был важнее...
Со стороны ДБ в торце здания был вход и лестница, ведущая на 1-й этаж, да и со двора дома в подпорной стене был вход. Бухарский каравансарай тоже 2-х этажный. Первый этаж под культурным слоем. Отметка пола базарной площади и должна быть отметкой 1-го этажа караван-сараев.
