Сегодня я получила письмо, которое очень хочу привести целиком, т.к. в его коротких строчках "закодировано" все то, что мы стремимся достичь на нашем сайте, - вспомнить о людях, населявших наш город, учившихся и работавших в нем, обо всех, кого можно объединить этим ёмким для нас словом БАКИНЦЫ...
Здравствуйте, Ирина! Понимаю, что сведения, которые Вам посылаю, на статью "не тянут". Но кроме меня об этих людях не напишет никто. Так уж сложилось, что потомства они не оставили. Это Деловы.
Я решилась написать о том, что знаю, встретив В.Делова в перечне фамилий в статье "Манчо Александр Иванович - инженер-механик". Может быть, Вы найдёте возможность как-нибудь "пристроить" мои заметки. С уважением П.О.
Большое спасибо, Павла Олеговна Драгневич, за Ваше желание вспомнить и помнить!
Я "пристраиваю" Ваши заметки с большим удовольствием и очень надеюсь, что мы сможем, таким образом, придать смелость многим другим людям рассказать об их близких и знакомых.
Инженер-механик Владимир Николаевич Делов был в начале ХХ века известной личностью в Баку потому хотя бы, что выступал с докладами в Научно-техническом обществе. На какой фирме он работал, к сожалению, не знаю[1]
О том, что он считался ценным сотрудником и получал соответствующие гонорары, можно судить по тому, что его семья имела дачу на Провале в Пятигорске. «Наша дача была не такая шикарная, как ваша, но тоже хорошая»- это слова Александры Владимировны Деловой[2].
Мне известны трое детей Владимира Делова от первого брака: Михаил, Владимир, Александра.
Их мать умерла рано и отец взял в дом мачеху, которая, как полагается в русских сказках, была злой и подчинила своей воле отца. Были ли дети от второго брака – не знаю.
Старший сын – Михаил, Михаил Владимирович Делов - ушел из дома, едва повзрослев, и с отцом больше никогда не общался.
Он был старше моего папы на несколько лет и, скорее всего, родился в 1905 – 1907 г.г.
Самостоятельная жизнь давалась ему нелегко, но будучи человеком талантливым и мастером «на все руки» (шил себе обувь, торговал на барахолке замочками собственного изготовления…), он не только выжил, но и получил высшее образование.
Он мне рассказывал, что как-то столкнулся на улице со своим отцом. Они не разговаривали. «Но я понял, что он мною гордится» - сказал Михаил Владимирович.
Работал Михаил Владимирович в каком-то техническом НИИ, защитил кандидатскую диссертацию.
Личная жизнь не сложилась (вернул жену родителям после первой брачной ночи). Лгунов не выносил и сам никогда не лгал принципиально.
Выйдя на пенсию, не работал.
Очень любил детей. Проводил многие часы, сидя на Бульваре на скамеечке рядом с детским садиком на прогулке, любовался играющими детишками.
Незадолго до своего ухода из жизни он решил жилищный вопрос, построив кооперативную квартиру. Можно было бы жить дальше, но максималисты – народ тяжелый.
К старости стал бояться, что становится надоедливым и потому немногочисленных своих друзей распределил по списку таким образом, чтобы не заходить к одним и тем же людям два раза подряд.
План самоубийства он вынашивал несколько месяцев, но мы этого не понимали тогда. Мне он сказал: «Что за страна! Оружия не продают. Достойно не уйти из жизни». У моей мамы шутливым тоном просил какого-нибудь яду. А потом разослал три письма с известием о том, что повесится. Одно из этих писем было адресовано моему отцу. Папа мне потом рассказывал, что на письменном столе Михаила Владимировича обнаружил технические расчеты. Чтобы его грузное тело не сорвалось, было предусмотрено всё. Случилось это в первой половине 70-х.
Владимир, Владимир Владимирович Делов был близким другом моего папы и, наверное, его ровесником. Был по специальности инженером.
Он умер в начале 50-х от белой горячки. Поэтому я не помню его облик.
Мы с ним встречались на Бульваре, и я представляю его ноги – снизу и до колена. У ног его вертелась маленькая собачка – Бэмби. Бэмби он нашел в мусорном ящике.
Человеком Владимир был необычайно талантливым и, как бывает с талантливыми людьми, слабовольным. Был в нём какой-то внутренний такт, не позволявший ему, даже в состоянии крайнего алкогольного опьянения, вести себя неподобающим образом. Мой отец его всячески опекал и даже в письмах из госпиталя о нём справлялся.
Он женился на очень хорошей женщине (о ней я напишу отдельно), но и это его не спасло. По настоянию моего папы пролечился в психбольнице и лечение помогло, но нашелся «доброхот», угостивший коньяком и всё…
Однажды утром мама услышала, что в дверь кто-то скребется. Открыла – а это Бэмби. Она всячески старалась показать, что случилась беда. Как она нашла нашу квартиру? Она жила у нас некоторое время, когда была ещё крошечным щеночком. Оказывается, Володя упал на улице и его забрала «скорая». Мои родители его потом отыскали. Тогда же он и умер.
Саня, Александра Владимировна Делова. Работала бухгалтером в Гидрометцентре.
Человеком была общительным, приветливым, легким. Любила безобидный флирт. Часто повторяла, что любит людей.
Вышла замуж в молодости, но мужа быстро выгнала, обнаружив измену. Детьми обзавестись не успела.
В 58 лет попыталась вновь создать семью, чтобы не остаться одинокой. Попытка оказалась неудачной. Добровольно ушла в дом престарелых, чтобы, как она мне объясняла, устроиться, пока ещё ноги держат, и не обременять друзей и соседей. У неё болели суставы ног.
Лет десять, а то и дольше, она прожила в разных домах престарелых. Не жаловалась. Старалась найти себе и там компанию. Умерла в конце 80-х. Маме написала одна из товарок Сани. Когда мама и Елена Анатольевна приехали на место, им показали кладбище, но никто не мог указать могилу. Они обнаружили пять свежих холмиков и возложили цветы на все.
Лёля. Елена Анатольевна Фёдорова. Женщина с очень непростой судьбой и нелегким характером, она мне очень нравилась.
Родилась она в Варшаве. Отец был известным врачом. У девочки обнаружилась болезнь позвоночника и семья переехала на море – в Симеиз. Не знаю, когда умер (или погиб) её отец, но в Баку она переехала вдвоём с матерью.
Очевидно она, как и мой отец, окончила политехнический институт в Баку. Работала в одном из НИИ до самой пенсии.
Владимир Владимирович Делов был её третьим мужем. Они сходились и расходились несколько раз то по причине его ревности, то по причине пьянства.
Елена Анатольевна жила в коммуналке на Шаумяна 12, и мы часто ходили друг к другу в гости и «просто так». Наряду с другими приглашенными у неё всегда присутствовали два первых мужа (пока были живы).
На Первое мая какой-то поклонник в течение многих лет приносил шикарный букет белой сирени. Вот такая она была женщина.
Елена Анатольевна обожала море и солнце. С начала весны она вывешивала гамак на балконе и, лёжа на свежем воздухе, читала, вязала или любовалась морем. Жила она на последнем этаже и с улицы был виден краюшек гамака.
Моей маме она как-то сказала: «Я полюбила своё одиночество».
Умерла в середине 90-х. Когда я забрала из Баку родителей, то поручила Елену Анатольевну заботам двоюродной сестры, но дамы не сошлись характерами. Так что я даже и не знаю, как она умерла. Дядя мне написал: «Гамак с балкона сняли. Значит, Лёля умерла».
Вот всё то немногое, что я могу рассказать о семье Деловых. Но вряд ли кто-нибудь сейчас расскажет о них больше.
Они жили, работали, любили, страдали…
Пусть бакинцы узнают, что они были.
Примечания:
П.О.Драгневич
При полном или частичном использовании данной статьи ссылка на сайт «НАШ БАКУ» обязательна.
