Заблоцкий-Десятовский П. П. Путешествие из Астрахани, через Кизляр, в Баку, в 1835 и 1836 годах

Заблоцкий-Десятовский П. П.Путешествие из Астрахани, через Кизляр, в Баку, в 1835 и 1836 годах

19-го Декабря 1835, в час по полудни, я и спутник мой, Поручик Корпуса Горных Инженеров Ф. оставили Астрахань. Невольное чувство грусти при расставании с К., новость моего положения, трудность и отдаленность пути в места пустынные и не совсем безопасные — все это наводило печальное раздумье на мою душу; а однообразие пути по степям, почти безжизненным, не могло вдруг дать нового направления мыслям. ____________________________________________________________ Намереваясь ехать в Баку верхом, мы отправили людей и вещи наши вперед двумя днями раньше на арбах.

Куба, называемая туземцами Кудиал-Кале, есть главное место Кубинской провинции. Сей город основан в начале XVIII века, при Надир-Шахе, Кубинским владетелем Гуссейн-Али-Ханом. С сего времени Куба заменила крепость Худату, основанную еще в XVI столетии, Лезги-Агметом, и сделалась главным местопребыванием Кубинских и Дербентских владетелей. Сын Гусеейнь-Али-Хана, Фет-Али-Хан укрепил Кубу, с трех сторон, рвом и кирпичною стеною, существующими еще доселе.

С 1806 года, со времени уничтожения здесь ханского достоинства и совершенного присоединения сей провинции к России, Куба сделалась главным местопребыванием военного Русского чиновника, управляющего сею провинциею, а за тем скоро — и главным местопребыванием Военно-Окружного Начальника Дагестанских провинций.

Куба находится почти в самой средине провинции, в 45, или 50 верстах от моря, на правой стороне речки Кубинки, или Кудиал-чай. Северная часть города примыкает к крутому ущелью, образуемому соседственными горами, по которому извивается Кубинка; прочие части города обращены на равнину, которую с востока и запада, в 2-х, или 3-х верстах, ограждают не высокие горы; к югозападу от Кубы представляются вечно-одетые снегом вершины гор: Казь-даг, Салават-даг и Шах-даг, находящихся в 40, или 50 верстах от Кубы, и кажущихся неподвижными облаками. Множество окрестных садов и лесов, свидетельствующее о богатстве и роскоши здешней природы, может дать некоторое понятие и о живописном положении Кубы. Но внутренность города представляет большую беспорядочную деревню.

В Кубе считается около 650 домов; в них до 8 т. жителей обоего пола. Домы, все деревянные, тесно и дурно отстроенные. Улицы, за исключением двух, все чрезвычайно узки, и большую часть года — грязны. Церквей две: одна Греко-Российская и одна Армянская; сверх того — три мечети. Лавок считается до 150; из них почти половина занята разными ремесленниками, как то: портными, башмачниками, шапочниками, лудильщиками, кузнецами, тесемщиками и проч. Лавки, по восточному обычаю, служат вместе и жилищем.

Купечество состоит из Персиян и Армян. Русскими товарами, кои большею частию доставляются сюда морем из Астрахани, чрез Баку, торгуют преимущественно Армяне. Но вообще в Кубе нет купечества предприимчивого и с большими капиталами. Только два, или три человека купцов торгуют с Астраханью; прочие же вое здешние купцы, для торговли в Кубе, покупают в не большом количестве товары в Баку и Кизляре.

24-го Января мы отправились верхом из Кубы в Баку, куда прибыли поздно вечером 20 Января. Здесь почтовая дорога идет чрез посты Ситлярский и Девичинский до горы Бешбармака, где находится пост Хадыр-зинде; далее она лежит по берегу моря, чрез посты Кализи и Сумгаит до Баку; на этом протяжении считается до 150 верст. Здешняя дорога, за исключением не многих не больших гор и в некоторых местах песков, вообще ровна и удобна для проезда. Посты Кализинский и Сумгаитский представляют также некоторую неудобность; окрестности их на большое пространство лишены пресной воды и дров, так что Козаки, живущие на постах, употребляют из колодцев дурную, солоноватую воду; а за неимением дров собирают по степи засохшие стебли растений, или выкинутые на берег морем щепки и другие растительные остатки.

Путешествующий по Закавказскому краю, проехавши Дагестан до горы Бешбармака, вдруг переходит от богатой и роскошной природы к природе помертвелой. Гора Бешбармак разделяет эти две крайности: к северу от нее везде растянуты леса, кустарники, шелковичные и фруктовые сады, и земля вообще обилует растительностию. К югу же от Бешбармака представляется земля голою, бесплодною и каменистою; нигде не встречается ни одного дерева, ни одного кустарника, ни одного ручейка, почти вся эта однообразная, безжизненная плоскость состоит из мест каменистых, изредка прерываемых не большими, глинистыми и песчаными пространствами.

От горы Бешбармака, Кавказские горы делятся на несколько низких отрогов, и проходя на юго-восток, образуют Апшеронский полуостров, вдающийся в море на 55 верст. Самая высшая точка из сих гор поднимается не более 150, или 160 саженей. Горы сии, подобно прочим при-Каспийским отрогам Кавказа, состоят из раковистого известняка, в не многих только местах (близ моря, в Бакинской провинции) прерываемого рыхлым песчанником. Нет сомнения, что образование их относится к позднейшим временам; ибо некоторые из раковин, входящие в состав сих гор, встречаются еще ныне живые в Каспийском море. Апшеронский полуостров почти совершенно безводен; одна только речка Сумгаит протекает по северной части Бакинской провинции; и то год от году высыхает, так что теперь вода в ней бывает только весною, во время дождей на Кавказе, в продолжение лишь нескольких недель.

Город Баку, расположенный на юго-восточном скате возвышения, состоит из крепости и предместий, населенного Татарами, Армянами и частию Русскими солдатами.

Крепость имеет в окружности около 600 саженей обведена двойною каменною стеною и рвом, обложенным внутри камнем. Домы, коих число простирается до 1,400, все каменные; наружность их не красива; многие из них служат вместе и лавками. Улицы не правильны и тесны. Церквей 2: одна Грекороссийская и одна Армянская. Мечетей считается 27; но в большей части из них не отправляется богослужения.

Из замечательных зданий следует упомянуть о находящемся в северо-западной части города, на горе, о Шахском дворце и об огромной цилиндрической башне — у [48] приморской стены, на северо-восточном конце. Эта башня, вышиною 19 1/2 саженей и 6 — в диаметре, носит имя Девичей. Предание приписывает построение ее какому-то Персидскому хану, в угодность своей дочери. Когда башня была окончена, то ханская дочь, преследуемая отцем, бросилась с вершины в море.

Шахский дворец, — здание полуразрушенное, но все еще величественное, — выстроен, как говорит предание, в 1491 году, Шахом Ибрагим-Халиль-Улла-фарух-Есар-Огли, правнуком Баграм-Гюра, от поколения Нуширван-Шаха. Сей дворец расположен в длину на двадцати саженях, фасадом к западу, и состоял прежде из трех этажей: нижний, совершенно темный и вероятно служивший для конюшень и погребов, представляет множество не больших перегородок со сводами; в двух верхних, частию развалившихся этажах, с пристроенным по левую сторону флигелем, можно ныне насчитать до 40 комнат, и в числе их — несколько довольно пространных. По правую сторону, вблизи дворца и почти с ним рядом, находится шестиугольное строение, с наружными колоннами, служившее, как кажется, для помещения Шахских купалень; ибо заметны в оном следы существовавших прежде бассейнов; некоторые говорят, что это был Шахский Диван, или Палата Суда. Сие здание отделено от дворца особенным двором, коего его три стороны образуют внутри галлерею с колоннами; вокруг же всего дворца была другая высокая ограда: фигуру ее ныне определить нельзя; ибо к развалинам пристроены новые домы обывателей. Вся вообще работа чрезвычайно чиста, правильна и заслуживает внимания, особенно в отношении пригонки камней и верности углов. Резьба на камнях пред входами удивительна; нельзя поверить, чтоб на довольно мягком основании можно было вырезывать такими тонкими чертами и так глубоко.

Дворец Бакинский носит на себе отпечаток искуства лучших восточных архитекторов: в Закавказском крае нет другого здания, подобного сему; он вероятно в цветущее свое время мог спорить красотою с великолепнейшими строениями Испагани и Шираса.

Против дворца, чрез улицу, за каменною же оградою, уцелели две мечети, с минаретом, принадлежавшие также к дворцу; они выстроены в одно время Шахом Ибрагим-Халиль-Уллою, что видно из Арабских надписей над входами; тут же есть и куфические начертания. В мечетях сих ныне помещаются запасы Бакинского Артиллерийского гарнизона.

Жителей в городе Баку считается до 8,000 душ обоего пола.

Предание туземцев приписывает построение Баку Искендеру (т. е. Александру Великому). Это, разумеется, басня; но древность сего города несомненна по крайней мере за 800 лет: ибо, по свидетельству Массуди, город Баку известен был в 972 году по Р. X., под именем Нефата. Русские в первый раз взяли его в 1723 году, под предводительством Генерала Матюшкина; в 1735 году он был уступлен Персии. В 1796 году владелец Бакинский Гуссейи-Кули-Хан, без сопротивления, покорился нашим войскам, под предводительством Графа Зубова. В 1806 году под крепостию Баку коварным образом лишен жизни Главнокомандовавший в Грузии Князь Цицианов; после сего Гуссейн-Кулли-хан бежал из Бакинской области, и она в том же году была покорена Генералом Булгаковым.

31-го Января, в 3 часа по полудни, мы отправились смотреть одну из самых любопытнейших достопримечательностей Апшеронского полуострова: вечные огни, кои находятся в 12 верстах к северу от Баку, близ деревни Балханы; самое же место, где горят они, называется Атешга. Это четвероугольное здание, построенное из раковистого известняка и похожее на восточные каравансараи. Вошед в ворота, находящиеся на северной стороне, мы очутились на довольно обширном дворе, среди коего возвышается кумирня, здание в роде часовни. На четырех углах крыши видны трубы, из коих выходят большие струи огня. Кругом, по внутренней стороне стены, находятся кельи огнепоклонников. Сии кельи очень малы, и в них нет почти ни какой утвари, кроме ветхих ковров; в каждой находится не большое каменное возвышение, род жертвенника, из коего выходят несколько трубочек, выпускающих из себя горючий газ. Подле жертвенника лежат в некоторых кельях не большие медные кумиры, раковины, камешки и другие предметы благоговения огнепоклонников.

Мы не застали верховного жреца: он был в Сальянах, и потому не могли видеть общего богослужения. Впрочем каждый из Индейцев молится у себя в келье, пред начатием молитвы трубит в раковину, после чего начинает читать молитвы вслух.
Внутри монастыря находится яма, аршина два глубиною; над нею сложен каменной свод. Когда Индеец умрет, тело его кладут на этот свод, обливают растопленным коровьим маслом, и зажигают выходящий из ямы газ. Когда труп сгорит, то пепел собирают и рассевают по воздуху.

Мы застали 11 человек огнепоклонников; большая часть из них имели от 50 до 60 лет; но два, или три человека были 30-летние. Они не женятся и не могут жениться. Уединение составляет одно из главных правил их жизни; от этого они даже не едят вместе. Впрочем скука доходит и к ним; для рассеяния ее они не редко сходятся вместе и играют в особый род шахматной игры. Все они ходят почти совершенно нагие, или только завертываются в покрывало.

Вечный огонь Бакинский происходит от горения водородного газа, вероятно смешенного с углеродом; ибо ни в кельях, ни при самом исходе его из земли, не слышно запаха, свойственного чистому водороду. Сам собою он никогда не загорается; горит бледно-желтым пламенем, и производит сильный жар, чем во многих местах Апшеронского полуострова пользуются жители для жжения извести. Сим же самым можно было бы воспользоваться для устройства маяка: и теперь ночью на далеком расстоянии виден пламень вечных огней, освещающих монастырь, который в это время представляется каким-то очарованным волшебным замком.

Трудно объяснить себе происхождение сего газа. Здесь, без сомнения, играют важную роль подземный огонь, вода и, может быть, нефть; но каким образом? В лабораторию природы не так легко проникнуть, как в лабораторию химика. Замечательно, что подобного горючего газа нигде, кроме западного берега Каспийского моря, открыто не было. От этого Индейцы почитают Баку самым священным местом. Время, когда стали известны Бакинские огни, определить трудно; по вероятно, что они известны были в отдаленной древности, когда огнепоклонничество Магов было распространено на востоке гораздо более. Из древних писателей никто определительно не указывает на Бакинские огни; лишь из слов Арабского писателя Массуди можно заключить, что за 900 лет пред сим вечный огонь уже горел и, — может быть, на том же месте, где ныне находится Атешга.

Вся восточная часть Закавказья, начиная от р. Сулака до горы Бешбармака, и в особенности Кубинская провинция, по свойству почвы и разнообразию произведений, принадлежит к богатейшим провинциям. Огромнейшие леса, состоящие из бука, грабимы, клена, ясени, дуба и проч., покрывают передовые и задние покатости гор; приморские удолия также не лишены лесов, но впрочем составляют исключительную принадлежность земледелия и садоводства. Жители нагорных мест сеют преимущественно пшеницу и ячмень; в низменных местах — чалтык; обильные урожаи с избытком вознаграждают труды земледельца; несмотря на то, многие отдают свои земли для обработки другим, из десятой части урожая.

Виноградниками занимаются весьма не многие; садоводством — гораздо более, так что Кубинская провинция снабжает своими плодами Баку, Ширвань и другие места, и получает за сии произведения ежегодно более 150,000 р. Тутовые сады разводятся почти исключительно в приморских местах: количество добываемого шелка простирается до 900 пуд. ежегодно; но он — нисшего качества, нежели Ширванский.

Из мануфактурных растений, в Кубинской провинции сеют хлопчатую бумагу лишь для домашнего потребления, и — марену, которой собирают до 1,000 пудов ежегодно. Впрочем возделывание сего растения составляет до сих пор преимущественное занятие Дербентцев. Ныне маренники встречаются за пять и за шесть верст от города. Количество дохода, приносимого сею отраслию хозяйства, простирается до 150 т. рублей серебром, включая тут и издержки самой производимости. Возделывание марены распространилось уже и в окрестных деревнях, даже между Табассеранцами. В последние годы количество собираемой в Дербентской провинции марены простиралось до. 40 т. пуд., что составляет около 280 т. рублей серебром. Главное место сбыта сего произведения — Астрахань, откуда оно доставляется в Казань, Нижний Новгород и Москву.

Дербентцы разводят также много маку, и приготовляют из него ширьяк, род опиума, охотно раскупаемый Азиятцами.
Скотоводство в Дербенте не значительно; но могло бы быть обширнее, если бы не сопряжено было с опасностию отправления скота, во время летних жаров, в горы. За то Кубинская провинция богата лошадьми, коровами, буйволами и овцами. Лошади Кубинские не велики ростом, но довольно крепки и статны; масло и сыр, получаемые от буйволиц, коров и овец, за местным потреблением, отправляются в горы, к соседственным народам. Из шерсти приготовляется сукно для одежды туземцам.

Ремесленность незначительна. В Дербенте в прежнее время занимались выделкою шелковых материй; ныне же, от преимущественного занятия разведением марены и от большего привоза изделий сего рода из Старой Шемахи, фабрикация шелковая в Дербенте упала. В Кубе женщины занимаются выделыванием ковров и поласов, а мужчины — приготовлением кинжалов и шашек.

Несмотря на видимую бесплодность материка Бакинской области, на нем с успехом родится пшеница и ячмень; нас уверяли, что урожай первой в иные годы бывает сам-20 и даже сам-30. Некоторые полагают причиною сего внутреннюю теплоту почвы; мне кажется естественнее объясняется сие явление присутствием, в составе материка, большего количества извести, и вероятно углекислой; а известно, что угольная кислота может быть питательным веществом для растений.
Луговых трав нет, а потому скот кормят саманом — мелко изрезанною соломою. Кажется, можно было бы с успехом сеять здесь дятловину.

Важнейшее из растительных произведений Апшеронского полуострова есть, без сомнения, шафран, возделыванием коего занимаются все жители провинции, за исключением 5, или б деревень, лежащих в юговосточной части, которая вообще бесплоднее западной. Шафран принадлежит к растениям, имеющим луковичные корни. Взрыхлив землю и приготовив гряды, сажают сии луковицы с осени. Следующею осенью, в конце Октября и в начале Ноября, шафран цветет в течение 10, или 15 дней. В это время все жители поголовно спешат собирать цветы, и выщипывать из них тычинки и пестики. Сорванный цветок, полежавши день, портится, начинает гнить. Вытащив тычинки и пестики, кладут их в медный, или жестяной таз; наливают в него несколько воды, и варят на угольях в течение четверти часа. Потом тычинки и пестики собираются в кучу, или в ком, который подогревают на легком огне целый день, и на ночь покрывают тряпками. На другой день шафранный ком проветривают и сохраняют в обертках из холста, или кожи. Ком, приготовленный из одних тычинок и пестиков, называется зафран-халис, т. е. чистый шафран; если же в нем есть примесь лепестков самого венчика, то — зафран-сарлы, т. е. не чистый шафран. Иногда нерасчетливое корыстолюбие Мусульман прибавляет и другие посторонние примеси, как то: песок, тертый кирпич и проч.; тогда шафран называется — зафран-мианкур, т. е. худший шафран. Уверяют, что это было причиною упадка цен на Бакинский шафран, от 15 до 10 р. за фунт.

На гряде, имеющей около 70 квадратных саженей, высевается холвар луковиц. В первый год луковиц прибывает вдвое и втрое; на другой и третий год размножение шафрана увеличивается прогрессивно; но на четвертый — земля начинает истощаться и количество луковиц уменьшается; тогда их пересаживают на новую землю. Урожай шафрана много зависит от того, бывают ли дожди весною; иногда недостатку влаги помогают проведением каналов от колодезей. В первый год от халвара луковиц получается до 5-х фунтов шафрана, до 6-ти — во второй, и почти столько же — в последние два года, но низкого качества. Из 2 пуд. цветков получают 1 фунт шафрана. С десятины можно получить на первый год около 130 фунтов шафрана, следовательно, полагая по 10 рублей за фунт, получится произведения на 1,300 рублей. Даже при низкой цене шафрана (иногда до 6-ти рублей за фунт), с десятины получится произведения до 800 рублей. Количество добываемого шафрана в Бакинской провинции, средним числом можно положить около 1,000 пуд. ежегодно, следовательно — на сумму около 400,000 рублей.

Шафран мог бы, кажется, с выгодою разводиться на песчаных местах, в устьях Волги и Терека. Г. Стевен, в 1810 году, вывез не большое количество луковиц в Кизляр, где они росли с успехом.
С некоторого времени Бакинцы начали разводить марену в восточной части полуострова, и сбор оной простирается до 300 пуд. ежегодно.
Хлопчатой бумаги разводится не большое количество для собственного употребления, и то — там, где есть в огородах колодези. Хлопчатая бумага любит места влажные.

Кунжут также сеют, но весьма в малом количестве; он любит также влагу. С гораздо большим успехом жители некоторых деревень занимаются возделыванием кальянного табаку.

Виноградники покрывают весь берег моря от Апшеронского мыса до Белой речки, на пространстве 50 верст. Почва здесь чисто песчаная, солонцеватая: от этого и самый виноград имеет вкус соленый, сохраняющийся и в выделываемых винах. Виноделием впрочем занимаются не многие Русские и Армяне. Мусульмане заготовляют только изюм, не прилагая впрочем особого старания к улучшению своих виноградников: виноградные лозы, посаженные один раз в песок, обеспечивают жителей от дальнейшего труда. Ни поддержек, ни изгородей нет: лозы стелются по песку, который иногда, при сильных северных ветрах, засыпает целые сады.

В садах есть инжир, вишни, черешни, груши, кизил, айва, фиговые и гранатовые деревья. Встречаются и тутовые деревья в довольном количестве, но шелка почти не выделывается.

Скотоводством, по причине недостатка пастбищь, Бакинцы занимаются мало. Лошадей большею частию покупают в Кубе, Ширвани и Карабахе; рогатый скот держат для домашних потребностей; овец также не много; ишаки, или ослы есть в каждом почти доме; попадаются также и верблюды, употребляемые не редко для перевоза товаров в Тифлис и другие места.

К естественным произведениям Апшеронского полуострова, принадлежат еще соль и нефть. Соль добывается из самосадочных озер, из коих важнейшие суть: Масазыр, в 15 верстах от крепости (из него добывается соли до 150 т. пуд. ежегодно]; Зых, в 17 верстах от Баку (из него получают около 20 т. пуд); Кала, Магомедды, Балахны и другие. Из всех сих озер можно получать соли до 500 т. пуд.; но обыкновенно добывается не свыше 160,000 пуд., и то только из первых двух.

Нефть, происхождение коей, на здешней почве, составляет доселе еще не разрешенную натуралистами задачу, добывается из нарочно устроенных колодцев. Обильнейшие из них считаются Балаханские, при деревне Балахана. Количество добываемой нефти простирается: черной до 237,000 пуд. и белой до 860.

Для хранения нефти устроены погреба, в виде четвеугольников, с каменными ящиками, вымазанными известью; ящики устроены один выше другого, и при том — определенной меры.

Центром сообщений рассматриваемого нами края, без сомнения, должно считать Баку: отсюда идут три главные дороги: а) на Кубу, Дербент и Кизляр; б) на Старую Шамаху, Елисаветполь и Тифлис, и наконец в) на Сальяны и Ленкорань.

Сухопутная дорога из Кизляра, чрез Дербент и Кубу, до Баку, пролегает по приморской равнине, и удобна для проезда в экипажах во всякое время года. Но главным препятствием служит множество встречающихся рек, из коих чрез многие, при недостатке мостов, бывает иногда переправа почти не возможна. Из Дербента ведут две дороги в Кубу: одна чрез Магрем — Кент и Зеафур — 104 версты, другая чрез Кубинские Кулары — не более 75 верст. Но первая часто предпочитается, потому что по ней менее переправ чрез реки. В горных частях проезд довольно труден, и в экипажах большею частию не возможен.

От главной дороги, идущей вдоль моря до Баку, отделяется несколько ветвей побочных, а именно:

а) Не доезжая р. Атачай, вправо к западу — на караван-сарай Алты-Агачь, в Старую Шемаху. Дорога сия идет чрез горы, и потому довольно трудна, а в зимнее время почти удобопроходима.

б) От поста Сумгаит, к западу же — на караван-сарай Арбат, в Старую Шемаху, Елисаветполь и Тифлис. Сим путем сообщаются Дербент и Куба с Тифлисом, первый — на растоянии 750, а последняя — на 650 в.; но если бы можно было установить прямое сообщение, то протяжение сих путей сократилось бы для первого до 420, а для последней около 300 верст.

в) От Сальянской дороги, при караван-сарае Сангачале, отделяется дорога на юго-запад к Куре, до Джевата (у впадения Аракса), и потом — вдоль Аракса до брода Асландуза, где переправляются в пределы Персии.

Что касается до сообщения морем, то вполне пользуется им лишь город Баку. Весь берег обозреваемой нами страны, от устьев Терека до восточных оконечностей Апшеронского мыса, не представляет ни одного удобного места для пристани. Суда пристают только у Дербента и Низабата, против Кубы. Низовая пристань — открытое место, ни откуда не защищенное от ветров; берега низки и довольно мелки, грунт мягкий. В XVI и XVII веке производился здесь важный торг между приезжавшими из Астрахани Русскими, Персиянами, Дагестанцами и Грузинами. Тогда страна сия была населена и возделана; но смятения, взволновавшие ее в начале XVIII века, [64] уничтожили зараждавшуюся промышленность; а с тем вместе нанесли удар и судоходству Низабата.

Бакинская гавань находится между мысами: Соляною горою и Баиловым. Суда становят в 30 саженях от берега, на глубине от 2 1/2 до 3 1/2 саженей. Самая большая глубина залива — 6 саж., грунт — ил плавун; чем ближе к берегу, тем глубина меньше и грунт лучше. Бакинский рейд имеет одно только неудобство: в нем северные ветры, в осеннее и зимнее время, бывают столь сильны и порывисты, что не редко срывают суда с якорей. При всем том Бакинская гавань есть лучшая, за исключением разве Астрабадского залива, на всем Каспийском море.

П. ЗАБЛОЦКИЙ.