Марк Берколайко. Вика и Сава

Марк Берколайко. Вика и Сава

О милых спутниках, которые наш свет
Своим сопутствием для нас животворили,
Не говори с тоской: их нет,
Но с благодарностию были.

Василий Жуковский

Вики, – увы! – нет. Сава, – к счастью, – есть! Они – братья; Виталий Колмановский, Вика, был старше Савелия, Савы, на пять лет.

В Москву, на недавнее восьмидесятилетие Савы, слетелись из Баку, Израиля, Штатов, Франции, Шотландии; съехались из Петербурга, Воронежа и других, сравнительно, по российским меркам, близлежащих городов, и почти в каждом тосте, прозаическом или стихотворном, упоминался Вика, несколько лет назад умерший в Калифорнии легкой смертью угодного Богу человека: у калитки своего дома улыбнулся и грузно осел вдруг всем телом.

… Теплоход, он же ресторан с панорамными окнами, шел по Москве-реке. Набережные и фасады домов сверкали так, что этого количества люксов хватило бы на свечение Млечного Пути и еще нескольких Галактик поменьше; Кремль, ослепляя пряничной яркостью стен и башен, блеском куполов и крестов, старался казаться дружелюбным, однако получалось это у него не вполне – в конце концов, крепость есть крепость.

Сава и мы, его гости, заняли два массивных круглых стола в центре зала. И все вроде бы располагало, только вот подарки были вручены на вчерашнем банкете, тогда же были сказаны рвавшиеся из глубины души слова, тогда же отсмеялись заранее заготовленным шуткам – поэтому, наверное, в этот вечер на реке, в дорогом ресторане, общение свелось к обмену вежливыми репликами.

Но так было до той минуты, пока «вчерашний юбиляр» не обратился к приехавшему из Баку давнему своему другу, замечательному сценаристу, публицисту и литературному критику Интигаму Касумзаде, который сам себя называет самым худым главным редактором самого толстого в мире литературного журнала.
Издающегося аж с 1923 года, а в 1953-м обретшего имя весомое и обязывающее – «Азербайджан».
И обратился Сава с просьбой совершенно неожиданной:
– Интигам, почитай газели Физули!