Главная страница В закладки Переслать Баку. Здание женской мусульманской школы для девочек на Николаевской ул. (до 1917г.). (источник - Национальный кино- и фотоархив Азербайджана)
Еще при жизни Александра III Г.З.А.Тагиев обратился к императору с просьбой дать разрешение на открытие в Баку школы для девочек-мусульманок, где бы они могли учиться на своем родном языке. Александр III отверг эту просьбу. После его смерти на престол вступил Николай II. В связи с церемонией коронации Тагиев посредством некоего сенатора посылает жене Николая - Александре Федоровне - очень дорогой подарок. Гаджи просит ее посодействовать в деле открытия бакинской русско-мусульманской женской школы, а чтобы умилостивить царицу, ходатайствует о присвоении школе имени Александры Федоровны. Одновременно он переводит в банк 150.000 рублей, что должно было из расчета 5% годовых приносить 7500 рублей дохода, предназначавшихся на текущие нужды школы. Через два года, в 1896 году, было получено разрешение на строительство школы. 5 ноября 1896 года участок на Николаевской улице был передан для постройки здания частной женской мусульманской профессиональной школы Г. 3. А. Тагиева. Тагиев поручает проект школьного здания искусному архитектору Гославскому. Строительство здания началось в 1898 году. В 1900 году оно было завершено и обошлось в 184.000 рублей. Здание имело настолько значительные размеры (864 квадратных сажени), что свободно могло превратиться в высшее учебное заведение. П-образное в плане здание школы с замкнутым двором благодаря крепостной стене с южной стороны участка как нельзя лучше отвечало климатическим и бытовым условиям восточного города. Центральная часть здания предназначалась для административной группы помещений и актового зала, что отмечено и в объемном решении фасада. Исключительное место в декоре учебного заведения занимал великолепно выполненным в восточном стиле главный фасад, выходящий на Николаевскую улицу. Это работа талантливого мастера, который прекрасно прорисованными деталями создал пластичное произведение азербайджанской архитектуры в национально-романтическом стиле.
О постройке Гославского местная печать писала, что «здание училища украсит собой наш город, как одно из красивых по архитектуре строении, в котором отсутствие излишних затей весьма выгодно заменено изысканной простотой и гармоничностью всех частей его.
Чтобы получить разрешение, а главное - благословение - на открытие школы, Гаджи Зейналабдин приглашает к себе в дом виднейших представителей бакинского духовенства. Авторитет служителей ислама был в те времена непререкаем, на любое начинание, пусть даже самое благородное, они могли наложить свое «вето». Духовников весьма разгневала «безрассудная» затея Гаджи Зейналабдина. И они подняли на ноги народ. На следующий день в отношении двух религиозных деятелей, одобривших идею открытия женской школы, были совершены оскорбительные акции: дом кази Мир Магомета Керима облили керосином и едва не подожгли, а ворота ахунда Мирзы Абутураба измазали нечистотами. После этой дикой выходки Гаджи меняет тактику: чтобы закрыть рот мусульманским реакционерам, он посылает моллу Мирза Магомед-оглы в паломничество по святым местам: в Мекку, Медину, Кербелу, Хорасан, Каир, Стамбул, Тегеран, снабдив его деньгами и богатыми подарками. Посланец Гаджи должен был встретиться с самыми уважаемыми в исламском мире религиозными деятелями, муджтахидами и получить от них официальные - с подписями и печатями - документы о том, что девушки-мусульманки, как и юноши, могут обучаться в современных школах и что ничего противного адату в этом нет. Тем временем весть об открытии в Баку современной «урусской» школы для мусульманских девушек со скоростью молнии разнеслась по городу: ее обсуждали на свадьбах и меджлисах, на базарах и в магазинах. Реакционно настроенные ахунды и муллы, «благочестивые» мусульмане склоняли темную, невежественную толпу против детища Тагиева. Молла Мирза оказался очень предприимчивым человеком и потому выполнил поручение Гаджи с блеском: привез письменные разрешения от восьми самых известных в то время муджтахидов. Тагиев вновь собирает в своем дворце духовников и спрашиваетих по одному: какому муджтахиду ты веришь? (Тогда у каждого был наиболее почитаемый муджтахид, чье слово считалось непреложным законом). Те перечисляют своих кумиров, а Гаджи показывает подписанные ими бумаги, где они разрешают обучение девушек современным наукам.
Баку. Александровская женская мусульманская школа
Александровская женская школа была школой нового типа, в корне отличавшейся от старой моллахана. Набат-ханум Нариманова, выпускница этой школы, подробно рассказала о годах, проведенных в пансионе школы, о правилах внутреннего распорядка, о системе обучения и воспитания, которая была там принята: «Наша Бакинская женская школа была первой и единственной школой подобного рода для девочек-мусульманок во всей Российской империи. Да что там в России, на Ближнем и Среднем Востоке, во всем мусульманском мире не было второй такой школы. Подлинно европейского типа. Окончившие эту школу девушки составили основные кадры первых женщин-педагогов Азербайджана. Конечно, многие продолжили после окончания «Александровки» свое образование - стали врачами, экономистами, библиотекарями, научными работниками. Я знаю художниц, доцентов, даже профессоров, которые некогда были выпускницами Александровской женской школы. В первые годы мы одевались, как девушки-дагестанки, потом этот наряд сменила форменная одежда русских, гимназисток. Были у нас зимняя и летняя форма, а также платья для торжественных церемоний и праздников… Особое внимание уделялось опрятности одежды и чистоте обуви. В школе действовала специальная портняжная. Две женщины-портнихи обшивали учениц школы. Школа справедливо слыла образцовой, причем, во всех отношениях: в смысле одежды, поведения, этикета, системы обучения и воспитания… Баку. Ученицы женской мусульманской школы (1902)
Баку. Ученицы женской мусульманской школы (1902)
Здание школы издалека привлекало внимание. А как хорошо и уютно было внутри! Большие светлые комнаты с высокими потолками и окнами сохраняли прохладу даже в самый знойный день. По всему было видно, что архитектор работал над проектом с вдохновением. Он предусмотрел буквально каждую мелочь. Классные комнаты, лаборатории, библиотека, читальный зал, приемная находились на первом этаже. Наверху размещались столовая, кухня, спальные комнаты, учительская (все педагоги здесь были женщины), большой и малый залы для проведения вечеров, концертов, кабинет директрисы, комната врача, помещение для свершения намаза (мы называли эту комнату мечетью). Баня, небольшая больничка, прачечная, прочие хозяйственные службы находились во дворе. У нас был красивый сад. Особое внимание в школе уделяли здоровью и чистоте. Школьный врач часто вела с девочками беседы о личной гигиене, проверяла наши спальни. Фельдшерица следила за чистотой ногтей, ушей, волос пансионерок. Раз в неделю мы мылись в бане. Два раза в неделю проверяли зубы. К девочкам, которые учились в младших классах, приставили двух женщин. Они расчесывали им волосы, помогали мыться в бане. Кормили нас превосходно - 4 раза в день, и еда была самая разнообразная. Супы, плов, долма, ковурма, словом, всевозможные восточные блюда. Кроме того, компоты, сладости, фрукты на десерт. Осенью и зимой многим давали рыбий жир. Жили мы довольно обособленно. У входа стоял привратник, который никого не впускал, будь то даже родители пансионерок. Для свиданий с близкими отвели особую комнату. По праздникам нас водили в кино или театр Тагиева. Ходили мы по улицам без чадры. Правда, кое-кто из девочек, опасаясь гнева родственников, оставался в школе. Девочки старших классов ходили на концерты, вечеринки в русскую женскую гимназию, те, в свою очередь, давали ответные визиты. Когда в театре показывали постановки классических произведений-«Евгения Онегина», «Отелло», «Демона», «Разбойников» - старшеклассниц возили на фаэтонах в театр, а затем задавали им сочинения по этим произведениям. В 1915 - 1916-м годах учениц старших классов водили на концерты и вечера даже в мужскую гимназию и реальное училище. В школе действовали драматический, литературный, танцевальный кружки, женский хор. По пятницам драматический кружок давал представление для родителей или устраивал концерты. Однажды мы поставили «Аршин мал алан» и пригласили на вечер самого автора. Узеир-бек остался весьма доволен нашим кружком. И спектакль ему понравился. . В старших классах нас учили домоводству, рукоделию, шитью. Группа девушек, окончив школу, подарила Тагиеву большое панно, которое выткала своими руками. Гаджи Зейналабдин, как правило, приглашал выпускниц к себе во дворец, устраивал в их честь обед, а затем дарил каждой коробки шоколада, шелковую шаль, сувенирные изделия Толстого, Пушкина, Лермонтова, Карамзина, произведения великих азербайджанских писателей, азербайджанский вариант Корана. Частой гостьей «Александровки» была супруга Тагиева - Сона-ханум. Она привозила девочкам подарки, письменные принадлежности, угощала фруктами и сладостями. Гаджи нередко присутствовал на наших занятиях, слушал, как мы отвечаем педагогам. И радовался успехам учениц как родной отец. Он часто говорил нам: «Дети мои, доченьки, учитесь как следует, с усердием. Счастье - в учении. Помните, знание - самое большое богатство». Чистота в классных и спальных комнатах была необыкновенная, как в аптеке. Белоснежные одеяла и подушки, пуховые матрасы. Постельное белье меняли раз в неделю. Такая же чистота царствовала в столовой. Здесь по очереди дежурили ученицы старших классов. На втором этаже находился театральный зал с большой сценой. Здесь часто давались представления и концерты для матерей, сестер, теток пансионерок, которые приходили в школу в чадре, изумлялись свободе и непринужденности поведения девушек и втайне завидовали им. В праздники Новруз и Курбан-байрама пансионерки и ученицы школы устраивали выставки, демонстрируя свое рукоделие. На выставки приглашали родных и знакомых, устраивали небольшой обед. Все это способствовало небывалому росту популярности женской мусульманской школы на всем Кавказе и за его пределами. Одной из начальниц-директрис школы была Сапима-ханум Якубова. Она окончила в Петербурге два отделения университета; физико-математическое и педагогическое, была одаренным педагогом, но и требовательным до чрезвычайности. Она впоследствии возглавила двухгодичные курсы учителей при школе. О школьной библиотеке следует сказать особо. И здесь Гаджи не пожалел средств. В библиотеке была собрана русская, зарубежная и восточная классика. Мы читали произведения Низами, Хафиза, Пушкина, Байрона, Тургенева, Толстого, Шекспира, Вольтера, Шиллера, Сеид Азима, Намика Камала и др. Получали множество периодических газет и журналов. В том числе, конечно, и журнал «Молла Насреддин». Не поскупились попечители и на приобретение школьных принадлежностей: оборудовали кабинеты и классные комнаты атласами, картами, глобусами, чучелами зверей - птиц, животных, гербариями. Все это использовалось в процессе занятий, на экзаменах. Институт рукописей АН Азербайджана (бывшая Александровская женская мусульманская школа), 1960г.
Институт рукописей АН Азербайджана (бывшая Александровская женская мусульманская школа), 1960г.
Школу Тагиева в 1913-м году превратили в учительскую семинарию для девушек-мусульманок. Гаджи Зейналабдин, помимо 150.000 рублей, положил на счет школы еще сто тысяч. Он собирался отдать семинарии и свой пассаж на Ольгинской. Но тут началась первая мировая война и помешала осуществлению его планов. С 1918 г. по 1920 здесь находился Парламент ( Миджлис ) Азербайджанской Республики. Перед ним проходили парады, а на балконе находилось правительство. Потом там был Президиум Верховного Совета Азерб.ССР
Сейчас здесь размещается Институт рукописей Академии наук Азербайджана.
Баку. Здание Института рукописей АН Азербайджана (2008)
По кн. Ш. Фатуллаева “Градостроительство Баку” и М. Сулейманова “Дни минувшие” Файл:Http://www.ourbaku.com/wp-content/uploads/2009/09/00021.jpg
