Деген Юрий (Георгий) Евгеньевич - Поэт, Прозаик, Критик.
Версия от 13:08, 31 марта 2016; Sibor (обсуждение | вклад)
(разн.) ← Предыдущая | Текущая версия (разн.) | Следующая → (разн.)

Деген Георгий (Юрий ) Евгеньевич Поэт, Прозаик, Критик[править]

1896 - 1923

К Читателям :

В данной публикации использована (в основном) статья Т.Л. Никольской и Н.А. Богомолова
с включением дополнительных Internet-материалов (даны курсивом).

Георгий (Юрий) родился 20 июля 1896 года в Варшаве.

Отец, Евгений Викторович Деген, дворянин, коллежский секретарь, начальник Архива бывшего финансового управления в губерниях Царства Польского, автор публицистического очерка «Воспоминания дерптского студента» («Miр Божiй», 1902, №3).^[1]
Погиб под Ляоляном в августе 1904 года.
Мать (вторая жена Евгения Викторовича Дегена) - Людмила Юрьевна (в девичестве Кашкина - дворянка гор. Санкт-Петербурга).

В семье было четверо детей: Георгий и Борис - от первого брака отца, Георгий и Ольга - от второго брака.

Очевидно, поэтому младшего сына называли Юрий.

Детство (после 1906 года) Юрий провел в Тифлисе, где окончил Четвертую гимназию.

Юрий окончил 4-ю гимназию в Тифлисе.

В 1916 году поступил на юридический факультет Петроградского университета.

В это время он дебютирует как поэт, став членом второго петербургского “Цеха поэтов”.

Участвовал во «Втором Цехе поэтов» (зима 1916/17), посещал «творческие среды» Н. В. Дризена.
По свидетельству Л. Ю. Брик, в его Петроградской квартире В. В. Маяковский познакомился с С. А. Есениным (см.: Катанян, В., Маяковский. Хроника жизни и деятельности, 5-изд., М., 1985, с.524).

В апреле 1917 г. Деген основал «художественное общество «Марсельских матросов», капитаном которого был Михаил Кузмин»
Название общества восходило к «Пироскафу» Е. А. Баратынского.
Среди членов общества — Г. В. Адамович, Л. В. Берман, Б. Е. Евгеньев (Рапгоф), Г. В. Иванов, Р. Ивнев, В. В. Курдюмов, Л. Д. Радлова и др.

Тогда же в стихотворении, посвященном М. А. Кузмину, прозвучал основной в лирике Дегена мотив скитальчества («Путешествовать к тяжелым странам / Мне на пapоходе странном»), вызванный главным образом ощущением всеобщей потери культурной оседлости в процессе революции.

Тема разрыва и конца («откажись от всего, что было») — в приветствующей Февральскую революцию 1917 года «Поэме о солнце» (март 1917), вошедшей в одноименный сборник [два изд.— П., 1918; на обложке и в тексте — «сонце» (!), что, как и другие «ошибки» в орфографии и синтаксисе,— результат отмеченной А. Е. Кручёных тяги Дегена к «новому правописанию и новой творческой сноровке», которая, однако, не имела программного характера, т.к. Деген культивировал кузминскую «ясность» с налетом рафинированного эклектизма (отзвуки поэзии А. Белого, В. Маяковского, О. Мандельштама) и, по словам Кручёных же, стремился к «простоте», доходя до «выразительности примитива» ( газета «Тифлисский листок», 1918, от 11 дек.)

Весной семнадцатого года Л. Берман принимает участие в небольшом поэтическом объединении «Марсельские матросы», организованном Юрием Дегеном и Моисеем Бамдасом по образцу экипажа корабля – сухопутного и умозрительного; Кузмин считался капитаном, Деген и Берман – штурманами. Готовился (и был объявлен печатающимся) «Альманах Марсельских матросов», который должен был объединить группу и обозначить ее состав, но в свет он не вышел; полвека спустя Берман вспомнил только, что в квартире Бамдаса, где они собирались, за стеной плакал ребенок и мешал их занятиям.

Череда драм, событий в жизни Ю. Дегена (смерть маленькой дочери, уход любимой, отъезд осенью 1917 г. из Петрограда в Тифлис), отражаясь в немногих стихотворениях того времени, резко изменила едва сложившийся образ поэта, открыв в «лице, напудренном, как сердце», детски-беззащитные черты, в отчетливости голоса — надломленную интимность.

Осенью 1917 года Юрий Деген вернулся к родителям в Тифлис, где стал одной их ключевых фигур досоветской литературной реальности города. В газете "Республика" появились его статьи о футуризме, в частности, две статьи о Хлебникове. В ноябре 1917 года поэт принимает участие в большом вечере футуристов, который проходил в зале консерватории.

В ноябре 1917 г. в Тифлисе Деген стал одним из учредителей «Студии поэтов», получившей название «Фантастический кабачок» (где, среди прочих, бывали Т. Табидзе, П. Яшвили, Г. Робакидзе, Л. Гудиашвили), выступал с докладами и чтением стихов.

«Фантастический кабачок» (1917-1919), «Фантачка» (вначале назывался «Студией поэтов») — центр литературной и артистической жизни Тифлиса. Основан поэтами Ю.Дегеном и А.Корона по образцу петербургского литературного кафе «Бродячая собака»

В апреле 1918 г. вошел в тифлисский «Цех поэтов», организованный С. М. Городецким.

КУРАНТЫ.
Ежемесячник литературы и искусства. Под редакцией Бориса Корнеева. № 1. Декабрь 1918. <Тифлис>. <Типо-литография Грузинских железных дорог>. Цена 3 рубля. 1918. - 24 с., с иллюстрациями. - 21, 6 х 18, 8. В журнале помещены произведения А. Крученых, Ю. Дегена, А. Порошина, Т. Вечорки, Б. Корнеева и других. В издательской оранжевой печатной обложке.

ФАНТАСТИЧЕСКИЙ КАБАЧЕК.
Альманах поэтов № 1. Тифлис, «Кольчуга», [1918]. 21 с. в 2 стлб. 25,2х19,1. Издан без обложек и титула. Название на стр. 1. Издательство и редакторы на стр. 21.
В альманахе М. Бамдас, Давид Бурлюк, Нина Васильева, Татьяна Вечорка, Валериан Гаприндашвили, Юрий Деган, Юрий Долгушин, Георгий Евангулов, Василий Каменский, Валериан Кара-Мурза, Василий Катанян, Дмитрий Кобякин, Борис Корнеев, Алексей Крученых, Лидия Лесная, Мария Митавская, Мария Моравская, Александр Порошин, Николай Семейко, Тициан Табидзе, Игорь Терентьев, Дмитрий Фехнер, Крет Химерский, Велемир Хлебников, Н. Чернявский, Георгий Шайкевич, Борис Руденко, Илья Зданевич.

«Альманах [Фантастический кабачок] был составлен Ю. Дегеном. Отпечатанный в 1918 г., в продажу он не поступал, так как у Дегена не было денег, чтобы оплатить типографские расходы. Сохранились лишь отдельные сброшюрованные экземпляры этого уникального издания, выкупленные его участниками».(Никольская Т.Л. Авангард и окрестности. Спб., 2002, с. 17)

"Большинство великих светоносных городов - Мадрид, Неаполь, Константинополь, Пекин, Нью-Йорк - расположены на 41 R. Иисус провел в пустыне 40 дней; Заратустра - тоже; из 41-го дня они вышли окрепшими. 41 является символическим числом. ИЛЬЯ ЗДАНЕВИЧ".

"Тбилиси 1917-1921 - начало русского зарубежья, более того, медовый месяц русского эмигрантского искусства. Что же происходило в культурной жизни Тбилиси в 1917-1921 годах?
Здесь складываются, сотрудничают, соперничают, распадаются и вновь возникают литературные объединения, группировки и салоны.
Шесть различных секций включает в себя культурный центр Городецкого "Артистериум", куда входит - руководимый им Тифлисский "Цех поэтов". "Синдикат футуристов" реорганизуется в компанию "41R", пожалуй, самое леворадикальное объединение не только в тогдашнем Тбилиси, а, осмелимся предположить, и на всем мировом культурном пространстве. Рядом могут встать разве что дадаисты, реализовавшие аналогичные идеи, но в ином масштабе и на более обширном пространстве.
Ядро "41R" составили Илья Зданевич (он же Ильязд и Эли Эганбюри), Алексей Крученых и Игорь Терентьев. К ним примыкали тбилисский поэт Колау (Николай) Чернявский, армянский поэт, называвший себя восточным футуристом, Кара-Дарвиш (Акоп Генджян) и молодые тбилисские художники. Образуется тбилисский филиал петербургского кружка "Альфа-Лира". Отколовшаяся от "Цеха поэтов" группа молодежи, тяготеющая к авангарду, складывается, по инициативе Ю. Дегена , в цех "Кольчуга". (журнал "ARS" № 1, 1918)".

После раскола летом 1918 г., повлекшего за собой образование «альтернативного» «Цеха» при художественном обществе «Кольчуга», оказался лидером поэтической группы (Т. Вечорка (Т. В. Толстая), Г. Евангулов, Б. Корнеев, А. Порошин, А. Чачиков и др.), не соглашавшейся терпеть «акмеистическое» менторство Городецкого (о создавшемся «противостоянии» в статье Ю. Дегена и Ю. Б. Данцигера в журнале «Ars», Тифлис, 1919, №1).
Участниками «Цеха» во главе с Дегеном были и футуристы: И. М. Зданевич, которого Деген назвал «Собиновым от русского футуризма» («Феникс», Тифлис, 1919, № 2/3, с. 1), И. Г. Терентьев; близко стоял А. Кручёных, – и это, вероятно, питало раздвоенность Дегена между интересом, даже причастностью к авангарду (например, анонсировалась поэма «Колумб, или Открытие Америки» — в соавторстве с Терентьевым), и крепнущим влечением к «ясной подруге» — музе классического стиха. В сборнике «Этих глаз» (два изд. — П., 1919; рец.: Т. Вечорка — «Куранты», 1919, №1; В. В. — «Искусство», 1919, 27 дек.) новые стихотворения, добавленные к уже опубликованным в «Поэме о солнце» (сама поэма исключена — возможно, из-за изменившегося взгляда Дегена на революцию), знаменуют поиски эффективного синтеза.
В Тифлисе Деген редактировал журнал «Феникс», газету «Искусство», печатал стихи и прозу в журналах «Карусель», «Игла», «Мой журнал», "Русская дума», альманахе «Нева», статьи о литературе, в т.ч. о поэзии и творчестве В. В. Хлебникова («Республика», 1917, от 22 окт.) и М. Кузмине («Кавказское Слово», 1918, от 26 янв., «Куранты», 1919, № 3-4).
В прозе Дегена выделяются: «Петербургская повесть», «Розовые верблюжата» – травестия мифа и продаже души дьяволу и насмешка над «воздушными замками» («Ars», 1918, № 1-3; рец.: Н.К.Р. – «Кавк. Слово», 1918, от 31 авг.).
«Скитальчество», неотступно звучащее в стихах Дегена, оборачивается то пародийно-идиллической «прогулкой», в духе М. Кузмина, то Колумбовым «плаваньем», то «покаянным скитаньем».
В нескольких стихах из сборника «Волшебный улов» (Баку, 1922), отмеченных глубиной и действенным внутренним диалогом с Баратынским (см. статью Дегена о нем: «Феникс», 1918, №1), эта тема внезапно получает трагическое значение «бегства», как в стихотворении — вариации на тему «Медного всадника» А. С. Пушкина: «Остановись, читай, Евгений, / Декрет, измышленный тобой».

В марте 1918 года в Тбилиси открывается "Цех поэтов" Городецкого, в который вступает и Деген. Поэт публикует некоторые свои произведения в альманахе "Арс", издаваемым Городецким. Из-за разногласий с последним Юрий Деген образовывает свой "Цех поэтов" при художественном обществе "Кольчуга", куда вошла группа молодежи, тяготеющая к авангарду.. Вместе с поэтом и композитором Александром (Сандро) Короной Деген учреждает легендарный артистический клуб “Фантастический кабачок”, выпускает в 1918-1919 годах альманах стихов “Нева” и журнал “Феникс”. В этом издании Деген печатал как свои статьи, посвященные 19 веку, так и рецензии на сборники Крученых и Зданевича. В период пребывания в Тифлисе издал 5 книг. " Городецкий издавал журнал "Арс". Поскольку с Городецким они поссорились, то уже в этом журнале печататься было не очень хорошо. Тогда Деген основал свой журнал "Феникс" в 18 и 19 годах. Всего вышло три номера. И вот в этом журнале помимо того, что поэты цеха "Кольчуга" печатали свои стихи и рассказы, печатались научные статьи о грузинской культуре, о Руставели, в то же время, о современном грузинском художественном авангарде...После того, как этот журнал закрылся, потому что не было у Дегена денег, он основал вместе с поэтом Борисом Корнеевым газету "Искусство". Она тоже была любопытна. Например, в Тбилиси поэт Василий Каменский решил отметить 10-летие своей творческой деятельности. К этому юбилею Деген выпустил газету, один экземпляр которой был отпечатан на флаге. И во время чествования Каменского материя была посажена на древко, и этот флаг вручили Каменскому".
"Выходит из печати первый альманах стихов Цеха Поэтов, который предположено издавать периодически. Председателем Ц.П. является Юрий Деген , членами жюри по приему новых членов и заменяющими председателя - Т.Вечорка, Б.Корнеев, И.Терентьев.(Ю.Д. Журнал "ARS" № 1.1919)."

В 1920 году Юрий Деген вместе с семьей переехал из Тифлиса в Баку и продолжил активно участвовать в литературной жизни Кавказа. Поступил на историко-филологический (с восточным отделением) факультет Бакинского Университета.
Одновременно с обучением работал в издательском отделе Университета, входил в круг знакомых Вяч. Иванова.
Выступал на диспутах и вечерах поэзии и продолжал писать стихи. Теперь в них появились новые нотки – предчувствие близкой гибели.

Деген Ю. " ЛИТЕРАТУРНОЕ БАКУ ":

" I
Нет, кажется, ни одного города менее литературного, чем Баку.
И это вовсе не от отсутствия в нем литературных сил. Скорее, просто в самом укладе Бакинской жизни есть какой-то недостаток, отсутствует какая-то специальная литературная пружинка.
И вот – даже приезжий в Баку перестает вдруг ощущать в себе потребность в литературе.
Все начинания в этой области – книги, лекции, литературные вечера и пр. и пр., если только не содержат они в себе помимо литературных еще и других элементов, – оказываются постройками на песке.
Бакинец ужасно практичен. Он ценит газетный фельетон поэта, но холоден к серьезной книге стихов того же поэта. С большим удовольствием идет он в театр, но вечер, посвящаемый чтению какой-нибудь новой пьесы, оставляет без внимания.
И это специфически-бакинское равнодушие к литературе постепенно все больше убивает литературную жизнь.
Только приезжие или начинающие пытаются разбудить, растормошить Баку, заставить слушать и услышать себя. Напрасно.

II
Между тем, в Баку есть и что, и кого послушать.
В Доме просвещения Вячеслав Иванов недавно закончил цикл лекций, посвященных поэтике. Знаменитый поэт читал об одном из своих главных жизненных вопросов, над которым много работал, и которому отдал много своего, продуманного, сокровенного.
И что же?
Даже для поэтов, живущих в Баку, это прошло совершенно незаметным.

III
Недавно профессор Азербайджанского Политехникума Г. А. Харазов, в помещении студенческого клуба Института устроил читку своей пьесы «Был у Христа-младенца сад».
Как и все вообще художественное творчество Г.А. Харазова, эта пьеса построена зачастую на сцеплении целого ряда намеков, даваемых звуком и без специальной звуковой расшифровки во многих своих частях плохо воспринимается.
В своих теоретических изысканиях Г.А. Харазову удается значительно углубить вопрос о значении звуковой инструментовки поэтической речи и ее несомненного соответствия содержанию произведения.
К сожалению, теория почти никогда не идет рука об руку с практикой. И в то время, как в крупных произведениях искусства содержание гармоничного спаяно со звуковой формой так, что вещь захватывает непосредственно, как одно целое, произведения профессора-поэта все время строятся на звуковой инструментовке, на звуковых намеках, иногда понимаемых лишь самим автором и совершенно поэтому не интересных читателю.
Идея написанной пьесы шаблонна.
Крупным личностям даются страдания, детям – розы.
Выполнение, как всегда, нарушает основной принцип художественности. Крупной личностью, по замыслу автора должен быть герой пьесы, знаменитый художник. Но его превосходство над прочими действующими лицами никак и ни в чем не показано и поэтому читатель остается в недоумении даже относительно основного.
После чтения пьесы состоялся диспут, на котором и выяснилось недоумение публики.
Однако, есть у пьесы и некоторое чисто внешнее достоинство – хороший язык и занятность в развитии фабулы. Жаль только, что фабула сама по себе не интересна.

IV
Вышла из печати брошюрка в четыре странички стихов некоего, по слухам, комсомольца, скрывшегося под вычурным псевдонимом Варгано Ланте.
Стихи бездарны. Ни смысла в них, ни ладу.
Впрочем, беда не в этом, конечно.
Отчего же не побаловаться молодому человеку и не истратить свободные деньги на приобретение литературной славы? "

В 1920 году Деген переехал в Баку, где служил в издательстве Бакинского университета и активно работал в “Цехе поэтов”.

Шуми, шуми, каспийская волна,
И в берег бейся тихого залива.
Я растерял любимых имена
По лёгкой воле женского порыва.

С тобой нам участь общая дана —
Наш путь идёт не прямо и не криво:
Тебя ветрами гонит прихотливо,
Меня тоской и цель у нас одна.

Но чтоб уйти из замкнутого круга
Я и минуты не отдам досуга,
Так безрассуден в мудрости своей.

А ты не сносишь рабства и цепей,
И громкой ширью вспененных зыбей
Идёшь, хрипя, на недруга и друга.
1920 г. Баку.

Баку стал городом, где в 1922 году вышла последняя прижизненная стихотворная книга Юрия Дегена «Волшебный улов», проиллюстрированная работами молодого С. Телингатора, будущего светила советской книжной иллюстрации.

В 1923 году Юрий Деген был арестован по обвинению в создании антиреволюционной организации "орден пылающего сердца", якобы осуществляющую поджоги Бакинских нефтепроводов “за солидный гонорар”. В этом же году расстрелян бакинскими чекистами.

По версии секретаря ЦК КП Грузии В. В. Ломинадзе, Юрий Деген был «расстрелян по решению Чрезвычайной Комиссии, за то, что создал организацию «Орден пылающего сердца», поджигавшую промысла за солидный гонорар» («На посту», 1923, № 4, стб. 221).

В шаржированном виде Деген в его Бакинский период описан (под именем Де Румье) в повести Р. Ивнева «У подножия Мтацминды».

“ В превосходном жизнеописании Юрия Евгеньевича Дегена (1896 – 1923), составленном Т. Л. Никольской, приводятся два источника сведений о его мученической гибели.
1)Наследники его убийц, КГБ Азербайджана, писали в 1991 году в ответ на запрос ИРЛИ, что «поводом для ареста послужили изъятые при обыске черновики устава мистического ордена «Рыцари пылающего сердца», целью которого являлось «воскрешение рыцарской доблести в подвигах любви и ненависти в современной обстановке» (Фант. город, 152).

2)Рюрик Ивнев в романе «У подножия Мтацминды» приводит другой вариант: «<…> так как ему вечно нужны были деньги, он связался с какими-то подонками и получил от них довольно крупный аванс за… обещание поджечь один из нефтепромыслов. Конечно, он и не думал осуществлять свой план. <…> Но где-то на промыслах случился пожар, и его осенила мысль выдать это за дело своих рук. Он потребовал полной оплаты. Ему поверили и отвалили кучу денег. Но когда о его обмане узнали те негодяи, которые поручили ему совершить поджог, то они заманили его под предлогом «нового заказа» (а, следовательно, и денег) в какой-то темный уголок в окрестностях Баку и там пристрелили».

Последнюю версию (которая, конечно, не выдерживает никакой критики) отчасти поддерживает и письмо Ломинадзе (секретаря ЦК компартии Грузии) в журнал «На посту», где он утверждает, что Деген был казнен за то, что «создал "орден пылающего сердца", организацию, поджигавшую промысла за солидный гонорар"».

Между тем вскоре после казни в местном издании «Рабочая газета «Труд» Азербайджанского совета профсоюзов» был опубликован большой материал, посвященный его аресту и смерти. “

"Труд" Азербайджанского совета профсоюзов. № 175, 8 августа 1923 г.:

"От АзЧека,
В начале марта с.г. азербайджанской чрезвычайной комиссии стало известно о существовании в Баку нелегального общества под названием ордена «Пылающее сердце»». Это общество возглавляла инициативная тройка в составе гр. гр. : 1) Дегена Юрия Евгеньевича – 26 лет, бывш. мещанина гор. Варшавы, поэта и литератора, б. студента БПИ, 2) Успенского Вадима Николаевича – 24 лет, мещанина Пермской губ., сына профессора, студента БПИ, 3) Черникова Валерия Константиновича – 22 лет, сына дворянина, родом из Тобольской губернии, свободного художника, студента БПИ.
Цель общества заключалась в следующем. Под флагом ордена, возрождающего средневековый культ рыцарей, составленного из спаянных железной и суровой дисциплиной членов, прошедшие специальное испытание и искус на моральную и физическую выдержку, под страхом смертной казни обязавшихся хранить заветы и обычаи «ордена», соблюдать строжайшую конспирацию, связанных письменной присягой о невыходе из ордена, под флагом этого ордена создать крепкое, мощное духом и сильное материальными средствами, мещанско – дворянско-интеллигентское ядро, вокруг которого должна была сплотиться обанкротившаяся и потерявшая голову за 5 л. российской революции русская интеллигенция. Средства ордена составлялись из членских взносов от 25 до 1000 руб. золотом, для добывания же средств на организационную работу тройка постановила предложить свои услуги бывшим бакинским нефтепромышленникам: за вознаграждение поджечь бакинские промыслы, дабы подорвать советскую промышленность изнутри и созданием переполоха и паники вынудить советскую власть идти на уступки в вопросе о возврате заводов, фабрик и промыслов прежним их владельцам.
Для этой цели был привлечен в организацию бывш. царский офицер Ортынов Георгий Рудольфович (он же граф Ортенау), бывший командир взвода охраны Азнефти (Сураханского района), смещенный со службы за халатное отношение к своим обязанностям.
Ортынов убедил тройку, что у него имеется до 60 вооруженных людей, преданных ему и готовых по первому его предложению идти на что угодно и что он хорошо знает удобные в смысле поджога, места на сураханских промыслах. С этой целью Ортынов накануне пожара в Сураханах, 26 июня с.г. водил по 6 и 7 промыслам Успенского, показывая ему где и как нужно поджечь. В этот же день Ортынов познакомил Успенского с охранником Азнефти Мурзиным Иваном Ивановичем – 27 л., бывшим белогвардейским казаком Донской области, рекомендовав последнего Успенскому, как надежного человека.
Кроме этого источника для усиления средств ордена было решено организовать бандитские налеты на пассажиров поезда и вымогать путем террора средства у частных лиц. Кроме перечисленных в орден были посвящены гр.гр.: Туманов Сергей Христофорович – 28 л., бывш. офицер, мещанин г. Петрограда, со средним образованием, беспартийный, по профессии свободный художник, Файнштейн Лев Фабианович, студент БПИ (источник существования литературный заработок), Добржицкий Казимир Густавович 19 л. со средним образованием, без определенных занятий, Коврыгин Максим Семенович – 23 л., казак Донской области, служащий в охране Азнефти Сураханского района.

В ночь на 1 июля с. г. вся организация была подвергнута Азчека аресту. На допросе инициативная тройка, а также и Ортынов, сознались, что они готовились поджечь промысла, устроить налеты на частные квартиры и поезда и т.д. для усиления средств своего ордена, при чем, согласно показаний Успенского, он должен был поджечь две вышки на 7 промысле, а Ортынов с Кострыгиным – три вышки на 6 промысле. Все обвиняемые категорически отрицали свою причастность к последнему пожару на сураханских промыслах, но единогласно подтверждают, что пожар случился, как нельзя кстати и был для них хорошим предлогом шантажировать нефтепромышленников для получения золота.

Приговор:

Принимая во внимание, что подпольная организация орден «Пылающего сердца» являлась контрреволюционной организацией фашистского пошиба, созданная для подрыва экономического благосостояния страны, долженствующей в критический момент международного положения Советской России ослабить ее экономическую мощь изнутри, готовящаяся путем бандитских выступлений дискредитировать Советскую власть перед мирным населением и всем миром и нарушить покой страны, являлась вплоть состоящей из чуждых и враждебных соввласти элементов и в случае дальнейшего существования и работы причинила бы государству неисчислимые бедствия – коллегия Азчека постановила по заслугам наказать каждого из членов организации:
1) Дегена Юрия, 2) Успенского Вадима, 3) Черникова Валерия, 4) Ортынова Георгия, как идеологов, вдохновителей и главных инициаторов ордена, активных работников его, приговорить к высшей мере наказания РАССТРЕЛУ.
5) Мурзина Ивана, как темного, несознательного, являющегося слепым орудием в руках Ортынова – приговорить К ТРЕХМЕСЯЧНОМУ ТЮРЕМНОМУ ЗАКЛЮЧЕНИЮ СО СТРОГОЙ ИЗОЛЯЦИЕЙ,
6) Добржицкого Казимира, как пассивного члена ордена, ничего не знающего о подлинных целях его – из-под стражи ОСВОБОДИТЬ.
7) Коврыгина Василия, как совершенно не причастного к ордену, подтасованного Ортыновым с целью обмана организации – из-под стражи ОСВОБОДИТЬ.
8) Файнштейна Льва, хотя и посвященного, но малосознательного и несовершеннолетнего, от наказания освободить, подписку, взятую о невыезде из г. Баку – АННУЛИРОВАТЬ.
9) Тумасова Сергея, как не активного и чистосердечно признавшегося на первом допросе, из под стражи ОСВОБОДИТЬ.
Привлеченного по этому делу Серебрякова Бориса Яковлевича, арестованного по подозрению, считать невиновным и подписку о невыезде из Баку – АННУЛИРОВАТЬ.

ПРИГОВОР В ОТНОШЕНИИ ДЕГЕНА, УСПЕНСКОГО, ЧЕРНИКОВА И ОРТЫНОВА ПРИВЕДЕН В ИСПОЛНЕНИЕ.

И впредь суровая рука Азчека, бдительного органа охраны интересов пролетарского государства, беспощадно будет карать не только самих поджигателей бакинских промыслов, с целью подрыва фронта экономического строительства, но и всякого преступно-помышляющего о подобном поджоге.

Коллегия Азчека"

Юрий Деген был расстрелян в Баку не позднее июля 1923 года.

Реабилитирован официально не раньше 1991 года.

Сочинения:

Деген Юрий. "Розовые верблюжата", повесть / (1918).
Деген Юрий. “Волшебный улов: Четырнадцать стихотворений. Город ветров.” / Малоформатное издание. Обл. и марка С. Телингатора. Баку: Дегур, 1922. - 39 с. - 200 экз. из коих 25 нумерованных и один именной.
Деген Юрий. “О золотой Ленор.”/ Тифлис, 1926. - 22 с., 2 л. портр. - 25 экз., из них 5 именных.
Деген Юрий. “Оттепель: Поэма.”/ Тифлис: Куранты, 1920. - 14 с.
Деген Юрий. “Поэма о сонце.” / 1918. - 20 с. ^[2]
Деген Юрий. “Этих глаз: Стихи.” / Феникс, 1919. - 16 с.
Деген Юрий. “Этих глаз: Стихи.” Изд. 2-е. / Феникс, 1919. - 16 с.
Деген Юрий."Публицистика" ^[3]

Деген Юрий. “Поэма о сонце.” / 1918. - 20 с.

Место издания: Тифлис
Издатель: Издание автора
Год издани: 1918
Физическая характеристика: 20 стр. : ил. ; 14x10 см.
Издательская рисованная обложка с иллюстрацией в духе авангардного искусства работы известного поэта-футуриста и художника-авангардиста И. Г. Терентьева.
С автографом - дарственной надписью автора: "Дорогому Григорию Ефимовичу Шайкевичу от любящего Юрия Дегена. Тифлис. 6 июля 1918".
Аннотация Савина : “ Юрий Евгеньевич Деген (1896 - 1924 гг.), поэт, прозаик, литературный критик начала века, футурист, друг И. Зданевича (Ильязд). Основатель тифлисской студии поэтов "Фантастический кабачок", автор нескольких поэтических сборников, вышедших в Тифлисе в начале века, повести и нескольких рассказов, редактор тифлисского журнала "Феникс", на страницах которого печатались футуристы, в том числе и Терентьев, глава тифлисского "Цеха поэтов" при художественном обществе "Кольчуга". В работе этого "Цеха поэтов" принимали участие основатели русского авангарда - футуристы. Ранняя поэзия Дегена выдержана в рамках акмеистической школы и отмечена влиянием раннего Кузмина, всё последующее его творчество относится к футуризму и к зауми. Критика эпохи сближала творчество Дегена, Терентьева и Крученых. Деген рано умер, и сейчас имя его забыто. Книга изящно иллюстрирована И. Терентьевым, иллюстрация на обложке (виньетка) и рисунок вне текста. Игорь Герасимович Терентьев (1892 - 1941 гг., расстрелян в сталинских застенках), футурист, теоретик, искусствовед, один из творцов русского авангарда начала века. И Деген, и Терентьев, и Г. Шайкевич (впоследствии эмигрировал и умер в Париже), к которому обращена дарственная надпись на книге, были тесно связаны с группой "41 градус" – "41°" и Ильей Зданевичем. Бесценные подлинные материалы эпохи. Забытый русский авангард, исключительная редкость.”