Учебные заведения в тот период подразделялись на:
(сюда входили низшие и высшие начальные школы, или как назывались в тот период, училища). В низшей начальной школе учились 3 года, в высшей начальной школе – 6 лет.
(сюда входили гимназии, учительские семинарии, а также средние специальные учебные заведения: реальные, коммерческие, политехнические училища); Среднее учебное заведение имело подготовительное отделение, которое включало азбучный, младший приготовительный и старший приготовительный классы.
В начале ХХ в. в начальных и средних учебных заведениях Северного Азербайджана все предметы преподавались на русском языке. Сам тюркский (азербайджанский – А.Н.) язык не преподавался, за исключением тюркских школ, которых называли русско-татарскими школами. В них этот предмет был поставлен на низком уровне.
Преподаватели русско-татарских школ не ограничивались только лишь педагогической деятельностью. Многие из них вошли в историю азербайджанской литературы, культуры и педагогической науки (Алиджаббар Оруджалиев, Мухаммедгасан Эфендиев, Махмуд бек Махмудбеков, Алискендер Джафаров, Алимамед Мустафаев, Гани бек Эфендиев, Гамид бек Гурчубашев, Алиджаббар Исмаилов, Абдулла бек Эфендиев, Баба бек Сафаралибеков, Сулейман Сани Ахундов, Абдулали бек Велибеков, Расул бек Таиров.
На поприще женского образования особое место занимают имена Ханифы ханум Меликовой, Рахили ханум Гаджибабабековой, Сары ханум Везировой.)
Для азербайджанских детей с 1887 г. стали открываться «русско-татарские» школы.
После Февральской революции эти школы стали называться «русско-мусульманскими». Срок обучения в них был четыре года.
Здесь преподавали азербайджанский и русский языки, арифметику, чтение, рисование и шариат.
Занятия велись на русском языке, а азербайджанскому языку, который назывался то «татарским», то «туземным» языком, посвящался только один урок в неделю.
В высших начальных училищах проходили Закон Божий (или Шариат), русский язык, арифметику, геометрию, естествоведение, историю, географию, физику, чистописание, рисование, черчение, пение и физкультуру, выставлялись оценки и по поведению.
Для подготовки учителей для мусульманских училищ в Баку в 1916 г. была открыта учительская семинария. Для подготовки учительниц-мусульманок в 1915 г. были открыты педагогические курсы в Баку при Александринском училище, которое в народе называлось «Тагиевская школа для девочек».
Уже перед Февральской революцией азербайджанские интеллигенты требовали обучения на родном языке и преподавания не только религиозных, но и светских предметов.
Реформа в области народного образования, которую начало проводить Временное правительство, имела целью демократизацию школы.
В отношении национальной школы был установлен основной принцип: признавать право национального языка в начальной школе при условии защиты прав детей другой национальности, оставшихся в меньшинстве.
Бакинское третье высшее начальное (Алексеевское) училище стало инициатором перехода изучения многих учебных предметов на тюркский язык. Преподаватели Узеирбек Гаджибеков, Муслим Магомаев, Али и Ханафи Тере-
гуловы, Али Гусейнов, Панах Касимов, Мирджафар Сеид-заде, Алиджаббар Оруджалиев, Джамо Джабраилбейли, Аббас Минасазов, Самед Аджалов, невзирая на отсутствие программ, учебников, а также конец учебного года, старались проводить многие занятия на тюркском языке уже с марта 1917 г.
А в сентябре 1917 г. в этом училище обучение полностью перешло на азербайджанский язык.
24 апреля 1917 г. Временное правительство приняло постановление о введении в гимназиях, прогимназиях и реальных училищах совместного обучения детей обоего пола.
Все должности, за исключением преподавателей Закона Божьего, могли быть замещаемы лицами женского пола, имеющими то же образование и учительское звание, какие требовались от лиц мужского пола, занимающих соответственные должности в мужских учебных заведениях.
Особый Закавказский Комитет, учитывая требования народов, 10 сентября 1917 г. утвердил «Положение о национализации[1] учебных заведений Министерства народного просвещения в Кавказском учебном округе».
Правила этого положения гласили, что преподавание в государственных национальных школах велось на родном языке, т.е. на тюркском, грузинском, армянском и других, в его литературной форме; в случае несогласия населения, оно caмo должно было определить язык преподавания.
В гимназиях число уроков по латинскому языку и некоторым другим предметам было сокращено, вместо них вводились национальные предметы - родной язык в его литературной форме, национальная литература и её история, история нации, национальная география, а для мусульман, кроме того, и шариат.
Например, в расписание недельных уроков Бакинской Мариинской женской гимназии с 1 октября 1917 г. были введены 12 уроков тюркского языка вместо 6-ти и 6 уроков Шариата вместо 2-х.
В связи с нехваткой в школах учителей по национальным предметам Бакинская городская управа постановила ассигновать открытие специальных вечерних курсов для подготовки учителей.
С 21 октября 1917г. в Баку начали функционировать курсы для подготовки тюркских учителей. Заведовал курсами Агабабабек Исрафилбеков.
Но и в период власти Временного правительства государственным языком оставался русский язык.
31 октября 1917 г. Бакинский Совет рабочих и солдатских депутатов захватил власть, объявив себя верховным органом власти в Баку и Бакинском районе. Однако в Баку сохранялись и демократические политические органы – Исполком общественных организаций, Городская дума, местные национальные советы, которые не подчинялись Баксовету.
В результате мартовских событий 1918г. многие семьи покинули места постоянного проживания, уезжая в Иран, Турцию и российские города. Уезжали также учителя.
Занятия временно прекратились во всех учебных заведениях Баку. Количество учебных дней в марте 1918 г. было самым малочисленным в течение 1917/18 учебного года.
Например, в Бакинском женском учебном заведении св.Нины в октябре 1917 г. было 26 учебных дней, а в марте 1918 – только 13.
Учебный 1917/1918 год закончился раньше срока от 19 марта до 7 (20) мая.
Вслед за мартовскими событиями к власти пришла Бакинская Коммуна. 25 апреля 1918 г. образовался Бакинский Совет Народных Комиссаров.
Организационная деятельность Наркомпроса на первых порах сводилась к сосредоточению всех учебных заведений в своих руках.
В ведение Наркомпроса (Народного Комиссариата просвещения) перешли школы общества «Няшр маариф», Совета съезда нефтепромышленников и др. Это позволяло Наркомпросу установить контроль над всеми учебными заведениями, независимо от их ведомственной принадлежности.
С апреля 1918г. наркомом просвещения Бакинского СНК являлась Колесникова Н.Е.
11 мая 1918 г. было опубликовано «Обращение к бакинскому учительству», в котором говорилось о выборности всех должностных лиц учебных заведений и намечаемой реорганизации учебно-воспитательного и культурно-просветительного дела.
Основное внимание в нем уделялось необходимости признания учительством Советской власти
Создавался Совет по народному образованию; в него должны были входить руководящие работники комиссариата и районных отделов, представители учителей, родителей и учащихся старших классов.
По постановлению Бакинского Совета районные Советы рабочих депутатов выделили из своего состава заведующих районными отделами народного образования. Все они были большевики, кадровики-производственники.
В своей автобиографии известный азербайджанский педагог-писатель Сулейман Сани Ахундов писал:
«В 1918 г. во время Бакинской Коммуны я работал в Совете по народному образованию в качестве её члена. Главная работа Совета была – составление программ и оборудование советской трудовой школы, а также регистрация всего состава просвещенцев г.Баку и его районов с целью удаления из него всех контрреволюционеров».
Трения между Наркомпросом и населением возникли из-за изъятия из учебного плана предмета «Закона Божьего» и «Шариата».
12 мая 1918 г. декретом Бакинского Совнаркома школа была отделена от церкви и мечети. Наркомпрос в тот же день приказом изъял из учебного плана указанные предметы и объявил об увольнении законоучителей всех вероисповеданий. Родители учащихся отрицательно восприняли этот шаг Советской власти.
В общем, население Баку не поддерживало школьную политику Бакинской Коммуны.
Оппозиционные партии также имели отрицательное мнение о деятельности в сфере народного образования.
Меньшевики, эсеры и кадеты осуждали действия Наркомпроса.
Так, например, в газете «Знамя труда» отмечалось, что мероприятия в области школьного дела отпугнут учительство, и набор нового штата учителей сделается невозможным. Оппозиционные партии считали, что школа разрушается на глазах. Центральный Совет родительских кружков также объявлял, что Советская власть производит ломку, ничего не создавая.
Несмотря на то, что весной 1918 г. занятия в учебных заведениях уже были прерваны, Колесникова не разрешала преподавателям разъезжаться. Она обещала, что «в скором времени они будут призваны к культурно-просветительной работе».
Комиссар предупреждала, что уехавшие учителя будут считаться уволенными. Даже летние отпуска учителя не могли использовать для поездок на лечение, навестить близких и родных в других городах и т.д.
Больным вопросом был вопрос о помещениях учебных заведений. Многие из них были реквизированы для размещения воинских частей или беженцев.
Материальное положение учащихся, как и учителей, было очень тяжелым. Родители часто отказывались платить за учение своих детей.
Например, родительский кружок Частного Коммерческого училища Калантаровой сообщал в Исполнительный Комитет Совета рабочих, солдатских и матросских депутатов о том, что в этом училище 134 ученика были не в состоянии внести плату в повышенном размере. 35 учеников вынуждены были оставить мысль о продолжении учебы.
Примечание:
Источник:
Азиза Назарли. НАРОДНОЕ ОБРАЗОВАНИЕ В АЗЕРБАЙДЖАНСКОЙ РЕСПУБЛИКЕ (1918-1920 гг.). Баку, 2008.
Читайте продолжение "Народное образование в Баку в период АДР"
