Санитарное дело в Баку

Санитарное дело в Баку

Статья в работе

В 1852 году в Российской империи был издан Устав лечебных заведений, введены в действие законы по медицинской полиции и судебной медицине, началось развитие медицинского учебного дела, научное образование врачебного персонала, расширение врачебной помощи населению, разработка санитарной охраны границ империи.

Но до должной организации санитарного порядка, особенно, на окраинах империи, было еще очень далеко.

В тесноте старого города, называемого Крепостью, санитарное состояние было ужасающим и все попытки привести его в норму пока были безуспешными.

Начав заселение территории за границой Крепости, население не собиралось соблюдать элементарную чистоту, хотя Городская управа прилагала особые усилия для этого.

В 1884г. при техническом обществе в Баку была создана соединенная санитарная комиссия, председателем которой был избран главный инженер губернского правления Н.фон дер Нонне. 31 мая он впервые представил доклад "Ассенизация г. Баку посредством канализации".

Именно в 1884 году было издано специальное распоряжение, по которому 13, 14 и 15 июля был очищен берег моря во всю длину Набережной. И когда, несмотря на это, 16 числа в море опять были выброшены нечистоты, на набережной был выставлен караул, в домовладельцы были предупреждены о привлечении у законной ответственности.

Город был разделен на четыре санитарных участка, а за разделительную линию приняли Большую Крепостную улицу от Таможни и Воронцовскую до выезда, с одной строны, и Губернскую улицу, с другой.

Каждый участок был поручен следующим членам комиссии:
1-й участок от пересечение Воронцовской с Губернской (налево к верху, если стать лицом к скверу) – г.г.Блюмбергу, Залесскому, Старцеву, Тирютину и Лемкулю; исполнительный комиссар при них – Султанов.
2-й участок противоположно этому направо и вниз по направлению к вокзалу – г.г. Сафар-Алиев, Антонов, Фон-дер-Нонне и Панченко; исполнительный комиссар – Цатуров.
3-й участок от дома Ахумова до Большой Крепостной (направо и к верху, если стать лицом к югу) – г.г. Шишкову, Варшамову, Вахрамову, Кашинскому и Аваманову; исполнительный комиссар – Васильев.
4-й участок противоположный этому (налево вниз по берегу моря) – г.г. Маркозову, Войцеховичу, Дикову, Карасеву, Милохову; исполнительный комиссар – Шахназаров.

Управа довела это до общего сведения, и обыватели могли обращаться со своими заявлениями в ее Жалобную книгу или к участковым санитарам (1884 – 157 – 18.07)

К сожалению, многое зависело от жителей города, которые сами не соблюдали порядок на улицах города. Так газета «Каспий» сообщает о том, что в течение 2-х часов с балкона второго этажа в доме Гаджи Сулеймана на Александровской набережной текла грязная жидкость, обдававшая прохожих. Бакинская городская управа организовала специальные пункты для сожжения нечистот: направо от старой бойни, за кладбищем и слева от Кани Тапа. Там были установлены столбы с флагами и специальный конный надзор за тем, чтобы нечистоты сваливались только в указанных пунктах. (1889 – 192 – 06.09)

Снова и снова газета привлекает внимание публики к необходимости соблюдения чистоты в городе, отсутствие которой делает жизнь совершенно невыносимой.

«Но самый отвратительный вид наши улицы имеют, несомненно, ранним утром, приблизительно часов около 5. Каждый, желающий убедиться в этом, может сделать это безо всякого труда; стоит ему только пройтись в это время по какой угодно улице и он увидит, что из каждой кебабни, чайчи, бакалейной, мелочной лавочки и пр. тому подобных заведений все накопившиеся за прошлый день помои и мусор выливаются и вываливаются прямо среди улицы на мостовую; делается это одинаково как на окраинах города, так и в самых центральных его частях.» (1889 -200 - 17.09)

Автор объясняет это отстутствием в этих заведениях выходов во дворы, где располагались бы помойные ямы. Он указывает на то, что то же самое происходит и в Париже, с тем различием, что там в определенные часы сильной струей воды весь мусор с улиц смывается в водосточные канавы. И делает вывод, что пока в Баку не будет водопровода, ситуация не изменится.

Санитарные мероприятия постоянно проводятся Бакинской городской управой и наблюдение за их выполнением поручается полицейским. В марте 1890 года всем домовладельцам предписано очистить мусорные, помойные и выгребные ямы во дворах, а все чины полиции должны производит осмотры дворов как можно чаще. (1890 – 47 – 04.03)

Грязь в городе могла способствовать возникновению различных болезней и Управа стремится по мере возможности предотвращать это. Так можно расценить и распоряжение о запрещении свалки экскрементов по Шемахинскому тракту, вменение в обязанности подрядчикам по вывозу нечистот Агамалову и Бадрасу, а так же и всем лицам, вывозящим их собственными средствами, вываливать экскременты за Волчьими воротами на территории под специальным флагом. (1890 -130 – 20.06)

Но мусор попрежнему сваливается на пустыре против мельницы Лебедева, разносится ветром по ближайшим улицам и заражает зловонием воздух. И по мнению газеты следует вывозить его так же за Волчьи ворота.

Особое внимание уделяется борьбе с пылью, которая в жаркие дни и ветренную погоду делает пребывание на улице невыносимым. Возникшая идея поливки улиц водой не была претворена в жизнь и ограничилась лишь разовым поливом Думской плошади и поливкой Александровской набережной, что давало публике возможность прогуливаться там, не глотая пыли.

Владельцы магазинов на Набережной были готовы взять на себя расходы, лишь бы самоуправление организовало это дело. Тем более, что «целое море воды в двух шагах и пожарная команда имеет не ограниченное количество свободного времени» (1890 – 161 -27.07)

Пока же жители в районе гостиницы «Гранд отель» стонут от мух, привлекаемых выливаемой на улицу сладкой водицей после мойки пустых лимонадных бутылок, которая происходит на складе искуственных минеральных вод г. Акопова (1890 – 165 – 01.08)

Для чистоты улиц и дворов в виде помощи беднейшему населению Городская управа на артельных началах в виде опыта с 1-го августа 1890 года приняла временные меры: 1) ежедневно с 5 часов утра до 7 часов вечера проводить очистку улиц и дворов; 2) с 5 до 7 часов утра городскими арбами вывозить за город и сжигать сухие кухонные отбросы; для чего их необходимо выносить в небольших ящиках из дворов.

Непрекращающаяся борьба за чистоту и соблюдение санитарных правил вынуждает управу привлечь к уголовной ответственности за их нарушение:
молоканского попа Наума Маннакова - владельца дома в Кани-Тапа;
шушинца Сагака Григорьевича Айрапетова – арендатора дома Красильникова на Губернской улице;
Аршака Тер-Манасьянца – арендатора дома Красильникова на Николаевской улице;
Мешады Мухтара Гаджи Абдулла оглы – арендатора дома Ханларова;
Семена Тер-Ованесова – владельца дома на Колюбакинской улице, где помещается кондитерская молоканина С.Дьяконова;
Антона Ильясова и гласного Городской думы Гаджи Баба Ашумова, в доме которого напротив Городской думы помещается отделение банка. (1892 – 128)

Особое внимание привлекают к себе сухие колодцы, расположенные более всего у подножия Чемберекендской возвышенности. Именно потому, что они сухие, домовладельцы превращают их в сорные и помойные ямы, сваливая туда все, что должно было быть вывезено и уничтожено в специально отведенных местах. Оттуда не только распространяется зловоние, но и при первых дождях вода, попадающая в них, заражает и загрязняет соседние колодцы, еще дающие воду. Поэтому настоятельно рекомендуется уничтожить эти колодцы, засыпав их землей. (1890 – 164 – 31.07)

При первых шагах созданного постоянного санитарного надзора его комиссии подвергаются большому риску при посещении домовладельцев. Так 14 сентября 1892 года домовладелец в Кани-Тепе Тер-Ованесов прогнал комиссию и приказал дворнику впредь во двор комиссию не пускать. Арендатор дома Лалаева на углу Гимназической и Морской послал «к чертям всех членов комиссии и заявил, что выгонит по шеям всякого, кто захотел бы распоряжаться в его доме».

В доме Гаджи Басманова на Чемберекенте городскому архитектору пригрозили разбить голову тому, кто явится с какими-либо распоряжениями, когда он давал указания по устройству выгребной ямы и стока. (1892 – 199 – 17.09)

В полицейско-санитарном отношении город был разделен на пять участков с пятью заведующими и пятью исполнительными комиссарами. Но имел с 1892 года два санитарных участка, причем должность второго санитарного врача была учреждена с 25 сентября и на нее был приглашен доктор Бегун. При нем был один фельдшер с помощником (дезинфектором). Место санитарного участка омечено флагом и ночью фонарем.

Более того, при управе установлено ежедневное дежурство санитарных городских врачей, которые должны каждый день находится во врачебном кабинете при управе с 10 до 12 часов утра.

Санитарная комиссия озабочена санитарным состоянием города. 3-го ноября 1892 года ею было постановлено:

• 1.Просить городскую управу не выдавать разрешений на 1893 год на открытие трактиров, продуктовых лавок, кебабных и прочих подобных заведений до того как санитарная комиссия выдаст соответствующее свидетельство;
• 2.Обязать все такие заведения устроить дымовые трубы для вывода дыма;
• 3.Отвести еще два места за Черным городом для вывоза нечистот ассенизаторами и артелью рабочих;
• 4.Увеличить обозы ассенизационных подрядчиков, так как двух существующих – Агамалова и Бордаса –недостаточно;
• 5.Упразднить трех конных всадников при городской управе, следящих за обозами, и ввести в каждом доме особые санитарные листки для контроля за домовладельцами и действиями санитарного надзора. (1892 – 237 – 05.11)

Постоянной проблемой для Городской управы были расходы на очистку улиц, которые росли непомерно. Хотя обязаности по содержанию улиц в чистоте возлагались на домовладельцев, управа нанимала подметальщиков, которые, в основном, занимались очисткой замощенной богатой части города. Однако, при несоблюдении чистоты самими жителями, грязь на улицах оставалась. Расход на очистку Кубинской улицы превышали 500 рублей, но пребывание там вьючных животных, доставляющих товар из сельской местности и остающихся там до продажи привезенного или до отбытия из города, делает ее особенно грязной. (1891 – 16 – 19.07)

Более или менее приемлемое состояние было в Нобелевских городках, которые строились вне существующих кварталов и имели службы санитарного надзора.

Уже в 1876 году был составлен проект планировки новой промышленной территории и создан заводской район в восточной части города, где и строились новые заводы.
Для улучшения санитарных условий в городе строго запрещалось строить заводы вне пределов «Черного города». Кямиль Ибрагимов

В Баку холера появилась 6 июня и продолжалась до 25 августа 1892 года, продемонстрировав полную неготовность города к борьбе с эпидемией. И все таки с болезнью справились.

Но и в воспоминаниях посетившего в 1900 году Баку Б. Брандта мы читаем:

За исключением двух-трех больших фирм, каковы фирмы Нобеля и Ротшильда, выстроивших для своих рабочих отдельные хорошие казармы и семейные квартиры, рабочие всех других промыслов ютятся в самых отвратительных помещениях, большею частью наемных, за которые они платят втридорога. Эти грязные, смрадные лачуги и конуры, представляющие гнезда всяких болезней, расположены тут же, возле промыслов, где теснота и скученность необычайная и где рабочие вынуждены не только днем, но и ночью дышать отвратительным, пропитанным копотью, серо-, и углеводородными газами, промысловым воздухом.

Согласно произведенным учрежденной для этого специальной комиссией исследованиям, Балахано-Сабунчинская площадь, по степени загрязнения, по количеству содержания в ней колоний микроорганизмов, в том числе, конечно, и небезвредных, по жизнеспособности бактерий и разрастанию их, представляет собою единственную почву из всех исследованных доселе почв в различных местностях земного шара авторитетами науки. Содержание в ней азота, хлора и аммиака на глубине метра превышает содержание тех же составных частей в почве сильно унавоженной. Даже почва Москвы, несмотря на ее тысячелетнюю обитаемость, чище Балахано-Сабунчинской, несмотря на то, что заселение последней насчитывает только десятки лет.

Находящееся тут же в черте промыслов громадное Сабунчинское озеро представляет собою настоящую клоаку, в которую стекается вода из многих промысловых канав, из разных бань и грязных дворов. Вместе с водою туда поступают всякие человеческие и кухонные отбросы и падаль; берега озера служат для многих местом свалки нечистот; зловоние и вредные испарения застоявшейся и сгнившей воды заражают воздух, вследствие чего постоянно в этой местности свирепствуют лихорадка и тиф.

Не менее содействует распространению всяких болезней качество питьевой воды. Колодезные воды Балахано-Сабунчинской и Романинской площадей не только безусловно вредны для питья, но даже не годятся для варки пищи, оставляя уже в стороне крайнюю жесткость и непригодность для стирки белья.

Тем не менее, рабочее население употребляет эту воду в гораздо большем количестве, чем куринскую, которая доставляется ежедневно Советом съезда нефтепромышленников по закавказской железной дороге на станцию Сабунчи в количестве около 2.500 ведер в сутки, не достающих на все [299] 40.000 местных жителей, которым необходимо, по крайней мере, в четыре раза больше. Но и эта доброкачественная вода содержится в таком виде, что может только служить распространению болезней. Вода эта отпускается из деревянного чана возле вокзала Сабунчи, с таким же дном, внутри ничем не выложенным. Чистка его производится только 3–4 раза в год, через узкие окна крыши; генеральная же чистка за два года, по-видимому, ни разу не производилась; дно чана ниже уровня земли и со всех сторон окружено канавой, которая неизменно переполнена грязной водой.

В нескольких саженях от него — селение Сабунчи с его скученными постройками, первобытными выгребными и помойными ямами и канавами, из которых загрязненная вода просачивается в почву, где заложен вышеупомянутый чан ниже окружающего уровня (Интересную характеристику жилищ промысловых рабочих, как и санитарного состояния промысловой площади дает доклад А. Н. Бенкендорфа, помещенный в «Трудах XIII очередного съезда нефтепромышленников». Баку, 1899 г., стр. 103–147.).

Это, конечно, является результатом нашей обычной безалаберности и беззаботности, к которой примешивается чисто местная, азиатская нечистоплотность и любовь к грязи. Надо, однако, надеяться, что с течением времени упомянутые печальные условия изменятся к лучшему. Одна из главных причин отвратительного состояния жилищ для рабочих заключается в том, что они скучены в черте промыслов, где все уже застроено и где каждая пядь земли так дорога, между тем как окрестные с промысловыми площадями земли составляют казенную и крестьянскую собственность, которую до сих пор не разрешалось приобретать для упомянутых целей.

В настоящее время последовало уже разрешение отчуждать казенные земли для рабочих жилищ, где могут быть устроены прекрасные колонии для рабочих, соединенные с промыслами конкой или железной дорогой. Примесь иностранного элемента по всей вероятности тоже окажет свое влияние, чтобы расшевелить местную лень и водворить новые порядки.

Во всяком случае, этот нефтяной город, лет 15–20 тому назад представлявший собою ничтожный захолустный город и теперь насчитывающий уже около 20.000 жителей, растет не по дням, а по часам, и обещает в ближайшем будущем стать одним из крупнейших центров русской промышленности, благодаря зарытым в его земле неистощимым нефтяным богатствам.

Быть может, эти богатства, которыми природа так щедро наградила его недра, привлекая к нему ежегодно новые капиталы и свежие интеллигентные силы, будут способствовать и водворению в этой местности новой культуры, которая смягчит тяжелые условия местной природы, заключающиеся в отчаянном климате, нестерпимой жаре, отсутствии воды и растительности, делающих в настоящее время жизнь в этом городе столь невыносимою.

Б. Брандт. «Из поездки в Баку». «Вестник Европы», № 9, том V, сентябрь, 1900 г.

В статье использованы заметки из газеты "Каспий" за 1882-1892г.г. и другие материалы.

• 

  О соблюдении городской чистоты (1883)

• 

  1897

• 

  Штраф Карапету Павловичу Лалаеву за антисанитарию в Караван сарае на углу Торговой и Морской (1897)

• 

  Обоз Миронова очищал ямы днем (1897)

• 

  Приказ установить ящики для отбросов (1897)

• 

  Оштрафованы за антисанитарию: Ионид Понидис, Степан Караваниди, Багир Вели оглы, Кербалай Гусейн Кули Хамбутаев, Карл Кальман